Анна Самохина. Роковая женщина советского кино - [14]
Какая еще дама? Я набросила халат, и, пригладив волосы пятерней – за расческой пришлось бы лезть в сумку, – направилась к двери. Неужели гид в такую рань? Какую рань? Я же не смотрела на часы.
На ресепшене никого не было. Немногочисленные кресла под пальмами тоже пустовали. Должно быть, действительно стояло раннее утро. Настолько раннее, что даже на завтрак еще никто не соизволил проснуться. В гостиницах завтрак обычно часов с семи.
Н е зная, что делать и с кого спросить за жестокую побудку, я еще раз огляделась, только тут приметив миниатюрную брюнетку, курящую у входа в отель. Ну что ты тут будешь делать, как была в халате, я вышла на свежий воздух, и…
– Добрый день! – на чисто русском поздоровалась она.
– Добрый! А я вас знаю…
На съемочной площадке фильма «Царская охота».
Фото – Ленфильм.
«Что, милая, о былом вспоминать? Тогда мы обе молоды были. А на обстоятельства негодовать есть манера хорошенькой женщины».
(Из к/ф «Царская охота»)
Странное дело, вообще-то моя зрительная память близка к цифре «ноль», что, исходя из логики фантаста Ефремова, соответствует центру оси координат – то есть полному совершенству. Если я правильно поняла.
Я очень плохо запоминаю лица, единственный шанс запечатлеть в памяти человека с первой встречи – в его облике должно быть нечто совершенно необычное, например вытянутые, как на некоторых изображениях Будды, уши. Помешавшая мне спать женщина была по-настоящему красива, темно-каштановые волосы извивались причудливыми змейками, темные с поволокой глаза обрамляли длинные, возможно, наращенные ресницы. Уверена, ее не было среди встречающих у самолета. Да и в самолете я ее не заметила.
– Я вас знаю, – непонятно для чего повторила я, словно в этом был какой-то сокровенный смысл, и тут лицо незнакомки покрылось водной рябью, и она начала расплываться в воздухе.
У уха затренькал будильник, какая-то сила сорвала меня с места и протащила сквозь стеклянные двери, мимо по-прежнему пустого ресепшена по лестнице к моему номеру. Так что последнее, что я успела увидеть, – это небо, похожее на море с самыми настоящими волнами, которое летело в сторону нашей гостиницы, должно быть, с коварным намерением затопить ее перевернутым девятым валом. Когда невидимый вихрь пронес меня через всю комнату и с размаха плюхнул на кровать, я проснулась.
Получается, что во сне мне приснилась моя героиня. Анна пришла познакомиться со мной, и это было лестно. Я еще раз вспомнила ее лицо, выражение глаз. Без сомнений, ничего зловещего, предостерегающего. Ничего такого, после чего следует немедленно бежать в церковь или, по крайней мере, бросать начатое.
На съемочной площадке фильма «Царская охота».
Фото – Ленфильм
Немного смущало, что она ничего не сказала мне, кроме дежурного «добрый день». Впрочем, я решила считать это скорее добрым знаком, нежели тревожным.
После завтрака позвонила Дмитрию Вересову и узнала, что Анна в жизни умела быть как сексапильной красоткой, так и незаметной серенькой мышкой. Она не любила, когда посторонние вдруг узнавали ее на улице и начинали клянчить автографы или приглашать в кафе. Свободное время для того и свободное, чтобы человек мог подумать о своем, а не о том, как он выглядит и что о нем подумают люди. Вне съемок и театра Анна одевалась удивительно скромно и неброско. Красилась чуть-чуть. В таком виде ее было невозможно заметить в толпе, а ей именно это и было нужно. Превращаясь в невидимку, она могла гулять по улицам города, заходить в магазины и на рынки, делать покупки, – словом, все что угодно, не боясь потерять лицо.
Неудивительно, что и во сне я первым делом подумала, что ожидавшая меня женщина – экскурсовод или кто-нибудь из приехавших вместе со мной туристов, которых до гостиницы доставлял трансфер.
С актером Андреем Носковым. 2000-е гг.
Террористы и шпионы
Странный гость побывал у меня в феврале.
Снег занес мою крышу еще в январе,
предоставив мне замкнутость дум и деяний.
Я жила взаперти, как огонь в фонаре
или как насекомое, что в янтаре
уместилось в простор тесноты идеальной.
Изабелла Ахмадулина
Девяностые годы были невероятно тяжелы для российского кинематографа. Ничего удивительного, что в это время многим актерам приходилось соглашаться на роли ради того, чтобы прокормить семью. Одной из таких ролей стала Ия-Мими из фильма «Брюнетка за 30 копеек» режиссера Сергея Никоненко (1991 год). Впрочем, я не знаю, как относилась именно к этой роли Самохина. Да и зрители разные. Одним не по нраву, а другим – самое то.
В городке Валуйск экономический кризис. Позарез нужны свежие идеи. Для спасения городского бюджета мэр (Александр Никоненко) открывает публичный дом в помещении местного краеведческого музея. При этом жрицам любви дается канцелярское прозвище ЖБУ – женщина, бывающая в употреблении.
Тогда директор музея, она же председатель местного фонда культуры, искусствовед и жена мэра (Анна Самохина) добровольно поступает на службу в этот самый публичный дом, где сразу становится звездой борделя.
Понимая, что теперь придется как-то выкручиваться из создавшейся ситуации, мэр устраивается туда же по совместительству швейцаром. Цель – любым способом не допустить клиентов к девочкам.
