Анна Болейн. Страсть короля - [7]

Анна передернула плечами. Да, действительно, надо обезуметь, чтобы делать столь ужасные вещи. Такое только в ночном кошмаре привидится.

– Мне жаль ее детей, – сказала она, отпивая глоток вина. – Как вы думаете, Хуана когда-нибудь поправится?

Сэр Джон снова сдвинул брови:

– Поговаривают, будто она вовсе не больна, а ее просто убрали с дороги, чтобы Фердинанд мог присвоить себе власть в Кастилии. Если Хуана запрятана в монастырь, а ее сыну всего тринадцать, править королевством, кроме него, больше некому.

– Но это ужасно! – воскликнула Анна. – Если она не безумна, тогда ее должны восстановить на троне. Неужели отец может так плохо обращаться с собственной дочерью?

– Когда на кону стоит власть в королевстве, госпожа Анна, человеческие чувства ничего не значат, – заметил сэр Джон. – Но может быть, королева Хуана и безумна. По крайней мере, так считает большинство.

– Дай Боже, чтобы так и было, – сказала Анна. – Для нее лучше не сознавать, что она потеряла мужа, детей и корону.

– Она по-прежнему королева. Ее сын, войдя в возраст, станет ее соправителем.

– Мне жаль бедняжку. – Анна отложила нож и поднялась. Она не хотела ничего больше слышать о трагедии королевы Хуаны и жестокости королей.

Ветер дул резвый, и переход через пролив не затянулся. В результате уже скоро они плыли по каналу Звин в Брюгге. Анне не терпелось увидеть этот бурлящий жизнью город с его чудесными церквями, возносящейся ввысь колокольней, выстроенной на широкой рыночной площади; с живописными каналами и высокими домами из красного кирпича, столь не похожими на обшитые деревом английские коттеджи под соломенными крышами. На забитых народом улицах толпились иностранцы со всех концов света и хорошо одетые торговцы. Везде ощущался общий дух процветания. Анна удивилась, когда сэр Джон сказал, что Брюгге – умирающий порт.

– Канал Звин засоряется илом. Скоро все это благополучие схлопнется.

– И что случится с этими людьми?

– Они изобретательны. Найдут какие-нибудь способы сохранить свои бесценные торговые связи, особенно с Англией. К тому же Брюгге славится искусством, здесь работает много великих художников. Вы знаете, что Уильям Кекстон[5] опубликовал свою первую книгу именно в этом городе?

– Правда?

В Хивере хранилось несколько книг из лондонской типографии Кекстона. Анна прочла их все. «Еще не так давно, – говорил ей отец Дэви, – все книги переписывали от руки». И она подумала: в какое удивительное время ей довелось жить.

Анна не отказалась бы задержаться в Брюгге, однако сэр Джон быстро завершил свои дела и сказал, что нужно спешить в Гент. Они скакали верхом по плоской равнине, пересеченной каналами, дамбами и рядами высоких деревьев, что было странно после холмистых просторов Уилда в Кенте. Проехав Гент, всадники повернули на восток и вскоре увидели далеко впереди высокую башню.

– Это Мехелен, – сообщил сэр Джон. – Столица Бургундии. А башня – собора Святого Румольда. Ее видно за много миль.

Анна затрепетала в радостном предвкушении. Когда они подъехали ближе к городу, стали видны мириады шпилей, окружавших огромную церковь, и скопления красных крыш. Путники были почти у цели. Не пройдет и пары часов, благодарение Господу, как она появится при дворе Бургундии и будет представлена регентше.

– Я рада отдохнуть, – со вздохом сказала миссис Орчард. – Кажется, мы уже много дней в седле, а нам с вами, сэр Джон, предстоит еще проделать обратный путь. Надеюсь, сегодня вечером мы найдем приличную гостиницу, да и Анну устроят удобно.

Анна с досадой взглянула на няню. Кому захочется отдыхать, когда можно окунуться в удовольствия придворной жизни? Но миссис Орчард была стара – ей, наверное, не меньше тридцати, ведь в ее каштановых волосах уже появилась седина.

– Регентша славится тем, что содержит свой дом в исправности, – сообщил дамам сэр Джон. – Вас хорошо устроят, госпожа Анна. И вы здесь быстро усовершенствуете французский. Это язык двора.

Обогнув городские стены, они въехали в массивные ворота Винкетпоорт, и Анна отметила, что Мехелен очень похож на другие города Нидерландов, через которые она проезжала: та же широкая рыночная площадь, те же высокие дома и прекрасные церкви. Наконец копыта лошадей застучали по Корте-Маагденстраат, и всадники остановились перед величественной входной аркой.

– Это Хоф-ван-Савой, дворец регентши, – пояснил сэр Джон.

Тем временем стражники подали им знак въезжать, и Анна открыла рот от изумления. Они оказались в просторном прямоугольном дворе, со всех сторон окруженном великолепными фасадами зданий в основном из вездесущего голландского красного кирпича, с высокими Т-образными окнами, с мансардными окнами спален на двускатных крышах; вдоль нижнего яруса тянулись изящные галереи с открытыми аркадами.

– Регентша – великая строительница. – Сэр Джон указал на одетое в леса крыло здания и ползавших по деревянным конструкциям рабочих. – Потребуется еще много лет, чтобы дворец приобрел свой окончательный облик.

– Мне он нравится! – Анна сделала глубокий вдох. – Ничего подобного я не видела.

– В Англии действительно такого не увидишь, – согласился с ней сэр Джон, когда они слезали с лошадей.