Аниран расправляет плечи - [68]

Руководствуясь подробной картой, я объездил ближайшие окрестности. Спал в карете, потому что утром и днём меня, обычно, ждала новая деревня, окружённая частоколом. Я даже побывал в большом рыбацком посёлке на южном берегу озера Ферни. Озера, конца и края которого я не мог рассмотреть с балкона профессора Гуляева, — такое оно было огромное. В радиусе двадцати лиг от столицы, как сообщил мне потом Иберик, я посетил каждое поселение. В каждом выступал, показывал фокусы, призывал жителей не отчаиваться и обещал всё, что только мог. Я говорил им то, что они хотели услышать.

Так что когда вернулся в Обертон измотанный и уставший, я был доволен. Всё пока двигалось именно в том направлении, в котором я хотел. Клич об аниране брошен и теперь надо немного подождать, когда взойдут первые ростки.

Но отдохнуть с дороги мне так и не удалось. Когда пыльная карета обогнула фонтан и припарковалась у входа в королевский дворец, меня уже ждали. Сирей сообщил, что мы возвращаемся и, видимо, кто-то не хотел терять времени.

У ступенек стоял Каталам. Выбравшись из кареты, первым делом я увидел именно его.

— Иван, нужно поговорить, — без приветствия начал он. — Есть дело.

— Ещё бы делам не быть, — я попытался его обойти, но он меня задержал. — Каталам, я хочу умыться и пожрать чего-нибудь. Декаду отбивал зад в карете…

— Нет времени. Только ты можешь его вразумить. И именно сейчас я знаю, где он.

— Ты о чём, Каталам?

— Поехали. Расскажу по дороге.

В карете нас ехало трое: я, его сын и сам Каталам.

— Дело в Яннахе, — сходу начал он. — Хоть он мастер-коммандер, его равнодушие меня беспокоит. Он увиливает от своих обязанностей. Не желает подписывать приказов, перестал посещать зал советов.

— В чём проблема? — я всё ещё не понимал. — Он устроил себе отпуск?

Каталам нахмурился, пытаясь понять смысл аниранских слов.

— Он ничего не хочет делать. После последнего разговора с Его Величеством треть декады назад, он отстранился от дел. А сумма, выделенная королевским казначеем на закупку новых лежаков в казармы, исчезла.

— Он ушёл в запой?… Да блин! Он запил, что ли?

— И не только, — Каталам, наконец-то, врубился. — Он любит не только вино, но и юные упругие тела. Да и листьями с дерева Юма тоже никогда не брезговал.

— Старый пердун ударился во все тяжкие, — сообразил я. Но улыбаться и понимающе посмеиваться не собирался. В свете предстоящих дел, командующий армией был мне необходим. Не только как компетентный командир, но и как непререкаемый лидер. По моим планам, он должен был заниматься рекрутингом и подготовкой новобранцев, а не пьянствовать. — Где он сейчас? Мы к нему едем?

— Именно, — кивнул головой Каталам. — Мои доверенные лица выяснили, где он сейчас. Он в поместье, которое его многочисленные любовницы пользуют как собственное гнездо.

— Ладно, — решительно сказал я. — Придётся прочистить ему мозги… Иберик, передай вознице, чтобы поднажал.

Мы покинули столицу через западные врата и свернули налево по дороге, ведущей во фруктовый сад. Именно там располагались поместья важных примо, в той или иной степени заслуживших благосклонность Его Величества. Не только Анфудана Третьего, но и тех «величеств», кто правил до него. Многие уважаемые граждане Обертона проживали в районе, который я, для пущего упрощения, называл «рублёвкой». На охраняемой территории, где курсировали хорошо экипированные солдаты, пустила корни местная элита.

По хорошей дороге мы ехали недолго. Однажды нас даже остановила стража, но, в итоге, была вынуждена следовать за нами, после того, как узрела анирана. И хоть Каталама они тоже узнали, его приказы, как они сами признались, не имели в этом месте силу. Здесь всем командовал Яннах.

Прекрасный двухэтажный особняк на берегу озера мне сразу приглянулся. Более красивого места я ещё не видел. Поместье Фелимида недалеко от Равенфира было жалкой пародией на поместье, по сравнению с этим. И у меня на секунду даже промелькнула мысль, что это и есть конфискованное поместье Хатемажа. Лишь по такой красоте можно так тосковать и так обижаться на короля.

На террасе балдели солдаты. Когда прибыла наша делегация, они некоторое время не желали выбираться из плотного клуба дыма и покидать удобные стулья. На рукотворном пляже с мелким жёлтым песком веселились обнажённые девицы. Несколько голых красоток весело смеялись и бегали друг за другом по колено в воде. Они плескались в лёгком прибое и ярко демонстрировали, что не всех в варварском вымирающем мире волнуют такие мелочи, как выживание.

Заметив их, я побагровел. Но не потому, что возбудился и желал каждую из них по очереди повалить на песок, а затем дать шанс зародить новую жизнь. А потому, что захотел совершить подобные действия с главнокомандующим. В иносказательном смысле, конечно же. Теперь я был уверен, что сумма, выделенная на новые лежаки, отчасти ушла на тот дым, что клубился на террасе, и на те голые задницы, что развлекались у берега.

Улыбающиеся солдаты, наконец-то, заметили нас. И улыбки их исчезли быстрее удара молнии.

— А ну рты закрыть! — я первым подскочил к двум ступеням, ведущим на террасу. Я увидел, что один из солдат то ли попытался нас поприветствовать, то ли подать сигнал, что прибыли проблемы. — Всем молчать! Кто посмеет подать хоть звук, отправлю на север восстанавливать Халтберн.