Ангола: неизвестная война - [83]

Пришел я в гости не с пустыми руками. Захватил по случаю с десяток ангольского пива «Cuca». Бутылочки небольшие, по 330 грамм, похожие на аптечные мензурки. Радость старлея, уже забывшего за многомесячный морской переход вкус пива, трудно описать. А скорость, с которой он расправился с парой «мензурок» была поразительной. Еще более удивительным стал факт исчезновения пустых бутылок в иллюминаторе. «Ты, что, бутылки в море выкинул?». «Да мы весь мусор за борт, делов то.». «Да ты знаешь, что ты наделал, мать твою?!». Костик из-за малого срока пребывания в Анголе явно не владел местными реалиями. Пустые бутылки из-под пива ценились в то время буквально на вес золота. Пиво оптом можно было купить только, если у тебя была посуда: стандартный ящик из 48 бутылок. В случае нехватки даже одной бутылки, обмен «ящик на ящик» произвести невозможно! А он их в океан, как мусор. Костика чуть удар не хватил, когда он услышал мои объяснения. И. включил кондиционер в качестве компенсации.

Руководство военной миссии и посольство часто использовало наши боевые корабли для демонстрации боевых возможностей советской техники. В дни ангольских и кубинских государственных праздников устраивались выходы в море, полеты противолодочных вертолетов, высаживались показные морские десанты. На такие демонстрации, как правило, приглашалось партийное и государственное руководство страны, министр обороны Анголы, начальник генштаба и национальный политкомиссар ФАПЛА. Заканчивались подобные мероприятия «в целях укрепления советскоангольской дружбы» пышными приемами на кораблях с возлияниями и непременной флотской самодеятельностью. Для наших советников и посольских это было обычным делом: ангольцы праздники любили. Для военных моряков каждый такой праздник был экзаменом.

Однажды командир БДК, предназначенного для очередной демонстрации «советской военной мощи», решил предварительно потренироваться. А как же! Ответственность, сам понимаешь. Как бы не ударить лицом в грязь. Из посольства даже приезжали: «Не подведите, мы на вас надеемся». «Заряженный» таким образом командир вывел корабль в море, согласовав предварительно, как и положено через наших советников при управлении ВМФ, свои действия с местным военноморским командованием.

Место для завтрашнего показного десантирования было определено неподалеку от военно-морской базы, на песчаной косе, отделяющей бухту Луанды от открытого океана. Коса эта (скорее остров, так как соединялась с материком лишь небольшой искусственной перемычкой, по-португальски так и называется «Илья де Луанда» — «остров Луанда») протянулась на несколько километров вдоль побережья и была излюбленным местом купания и отдыха жителей Луанды. По какой-то причине командир не стал проводить тренировку в месте, которое ему определи, кстати, весьма условно. А провел БДК чуть дальше на самый мыс косы. А как раз в то место, где занимала позиции ангольская батарея ПВО.

Стояла она там давно и неизвестно зачем. Место было низкое, радиолокационного обеспечения никакого. Боевых стрельб не проводилось несколько лет, а личный состав давно находился как бы на самообеспечении. Солдаты «обросли хозяйством», ловили рыбу, благо океан рядом, варили ее с маниоковой мукой: тем и питались. Советники начальника штаба ВВС и ПВО, сначала полковник Борисов, а позже Савельев неоднократно предлагали передислоцировать батарею на юг, в одну из «воюющих» провинций, но команданте Гату отказывался, ссылаясь на какие-то указания «сверху». По воскресеньям, выезжая на пляж, можно было наблюдать такую картину: среди нескольких самодельных хижин и дюжины спаренных крупнокалиберных пулеметов, на стволах которых сушилось белье, ходили вывезенные из провинции жены и бегали ребятишки.

И вдруг из предрассветного тумана на этот клочок стабильности и умиротворенности стали надвигаться туши плавающих танков ПТ-76 и БТР. Произошла самая обычная нестыковка в действиях ангольцев. Батарея-то подчинялась командованию ВВС и ПВО и, конечно, никому в голову не пришло предупредить зенитчиков о высадке в районе косы «учебного десанта» с советского БДК. Ангольский часовой увидел выползавший из воды БТР незнакомого окраса, страшно испугался и дал в воздух очередь из автомата. Слава Богу никого не задел…

Инцидент удалось замять. Ангольский командир батареи, которого, естественно, не было в тот момент на мысу, по ходатайству главного военного советника получил повышение «за отличную выучку личного состава и образцовое содержание оружия», а советский командир БДК — взбучку с запретом на месяц купания личного состава в океане… Запрет, правда, через неделю сняли.

Заложница своего богатства

Общеизвестно, что Ангола сказочно богата. Нефтью, рыбой черным и красным деревом, различными рудами. Но ее главное богатство — алмазы. Именно богатейшие залежи алмазов стали одним из решающих факторов продолжения войны и кровопролития в Анголе после официального ухода из страны советских советников и специалистов, вывода кубинских и южноафрканских войск. По условиям так называемого Лусакского договора о национальном примирении и прекращении огня, УНИТА должна была разоружиться и «интегрироваться» в мирный ангольский процесс. И тут Савимби сделал поистине демонический ход. Приказав наименее боеспособным своим подразделениям сдать оружие и, как бы влиться в состав объединенной армии, он со своими ближайшими соратниками перебрался из никому уже ненужной без авиационной поддержки авиации ЮАР Жамбы в центр страны в Байлунду. А затем двинул наиболее боеспособные части на северо-восток, захватив несколько богатейших алмазоносных районов страны. Правительственная армия, лишившись советского советнического аппарата, поставок оружия, поддержки кубинцев, и к тому же связанная по рукам и ногам обязательствами перед ООН не смогла ему помешать.