Английское завоевание Ирландии (XII–XVII вв.) - [51]

«Я надеюсь, что дурные вести из Ирландии помешают совершению некоторых безумств в Англии», — заявлял Карл[241]. И буржуазно-дворянский лагерь революции был серьезно встревожен тем, что Карл сможет использовать силы повстанцев в Ирландии против парламента в Англии, тем более что повстанцы выразили ему свою верность. Тем не менее непримиримая позиция Долгого парламента и буржуазно-дворянских кругов относительно Ирландского восстания и колонизаторские интересы самих роялистов удерживали короля открыто поддержать восставших ирландцев.

Роялисты надеялись осуществить так называемый ирландский план, суть которого состояла в том, чтобы послать в Ирландию под командование короля, карательные войска против восставших, а затем после возвращения их в Англию разгромить парламентскую оппозицию и силы революции. Однако, добиваясь осуществления этого плана, Карлу пришлось пойти на ряд уступок парламенту, всякий раз колеблясь и оговариваясь. 1 января 1642 г. король наконец объявил восставших мятежниками и предложил сдать им оружие. В конце концов он был вынужден также дать согласие на акт парламента об ирландском займе. «Жалкий Карл позволил 19 марта 1642 г. вырвать у себя санкцию на это», — замечает Энгельс[242]. Долгий парламент не допустил осуществления замысла короля возглавить вооруженные силы, направленные на подавление Ирландского восстания, заявив, что он этого «не желает» из соображений безопасности личности короля и всего королевства. Так был сорван «ирландский план» роялистов. 22 августа Карл объявил войну Долгому парламенту.

Парсонс и Борлез возглавляли дублинское правительство и выражали интересы крайних колонизаторских элементов в Ирландии, составлявших пуританскую партию в Дублине. Они руководствовались в своей деятельности таким соображением — «чем больше мятежников, тем больше конфискаций». Поэтому с первых Дней Ирландского восстания они в своих донесениях в Лондон демагогически выдвинули против восставших обвинение в стремлении поголовно истребить в Ирландии англичан-протестантов ради торжества католичества, приписывали им самые страшные жестокости против англичан, чтобы таким образом возбудить в Англии ненависть к ирландцам и оправдать военные действия против восставших и конфискации их земель в дальнейшем.

Уже на другой день после начала Ирландского восстания крупные лорды Пейла явились к верховным судьям и заявили о своих верноподданнических чувствах к королю и его дублинскому правительству и просили дать им оружие для отражения попыток «простых ирландцев» поддержать восставших на их территории. 9 ноября после каникул должен был собраться ирландский парламент и утвердить королевские «милости» Ирландии, которых добивались англо-ирландские лорды. Дублинские правители вопреки королевским указаниям самовольно отсрочили созыв парламента на 17 ноября и ограничили его работу всего одним днем. Собравшийся в этот день ирландский парламент (окруженный отрядом мушкетеров) попытался взять ликвидацию Ирландского восстания в свои руки. В своей декларации он осудил вооруженное выступление повстанцев Ольстера и, выразив свою верность Карлу, просил его дать «лордам и общинам» дублинского парламента возможность ликвидировать восстание своими силами, «без помощи людьми из Англии», как подчеркивалось в другом документе парламента. Если же мятежники не сложат оружие и не сдадутся на милость короля, то «лорды и общины» в Ирландии сами поднимут оружие против мятежников и, «рискуя своими жизнями и имуществом, приведут их к покорности способом, какой ирландский парламент найдет наиболее подходящим», однако с одобрения короля и его правительства в Ирландии[243].

Ирландский парламент также решил непосредственно связаться с королем и направил в Англию лордов Диллиона и Тафа с принятой декларацией. Но по дороге из Шотландии в Лондон Диллон и Таф были арестованы по приказу Долгого парламента и декларация ирландского парламента была уничтожена. В середине декабря верховные судьи Ирландии сорвали и переговоры о мире с восставшими, начатые по инициативе самих повстанцев.

Тем временем крестьяне во всех графствах и провинциях все активнее включались в борьбу за национальную свободу. Пользуясь этим, отряды повстанцев Ольстера проникли на территорию Ленстера, доходили даже до Дублина, добывая провиант для основных сил, действовавших в Ольстере и у Дрогеды. «Беспорядки теперь, — докладывали в Лондон в конце ноября верховные судьи, — вообще возросли так, что во многих местах и даже около Дублина, в четырех милях от нас, не только явные мятежники из коренных ирландцев, но мужчины, женщины и дети из местных жителей вместе нападают на своих соседей из англичан и отнимают все, что у них есть…»[244].

Однако немалую роль в разжигании этой борьбы сыграли провокационные действия английских властей в Дублине. В начале ноября английские войска и шотландцы-протестанты учинили избиение мирного ирландского населения на полуострове Меджи в графстве Антрим — было перебито около 3 тыс. ирландцев. Более того, сами верховные судьи и Государственный совет в Дублине от всех командующих английскими силами в графствах требовали вести против ирландцев беспощадную истребительную войну: «…оказывать сопротивление, преследовать, захватывать и предавать смерти, убивать как в битве, так и всеми другими способами заговорщиков, предателей и их приверженцев, как группой, так и в одиночку», громить их дома и замки, опустошать их территории, всячески преследовать подозреваемых лиц