Английское завоевание Ирландии (XII–XVII вв.) - [13]

.

Манориальный строй английских феодалов-колонизаторов не только расшатывался «изнутри», но и ослаблялся сопротивлением ирландцев. Несмотря на тяжелые условия, в которых оказался ирландский народ в результате английского вторжения в Ирландию и захвата английскими феодалами наиболее важных в экономическом отношении земель, он продолжал мужественную борьбу за возвращение своих земель. «Наше естественное желание — сбросить невыносимое иго нашего рабства и вновь вернуть нам наше законное наследство, силой захваченное ими (английскими завоевателями. — Ю. С.). И как не было прежде, так и теперь не может быть установлено добрых отношений между ними и нами в этой жизни», — заявляли папе римскому ирландские вожди в ремонстрации от 1317 г.[64] В официальном документе о положении Ирландии, составленном в 1285 г., говорилось о «малых войнах» (т. е. партизанских. — Ю. С.), которые вели ирландцы против англичан[65]. «Ирландцы враждебны англичанам и не прекращают нарушать мира», — сообщал архиепископ Мита в том же году[66]. В казначейских отчетах в Дублине в 1289 г. отмечались случаи нарушения «королевского мира» ирландцами пограничных районов Мита и перечислялись расходы, которые вынужден был нести юстициарий, чтобы усмирить их. В 1294 г. ему пришлось снова тратить деньги на усмирение в горах Ленстера ирландцев — «предателей и мятежников»; в следующем году потребовались более значительные средства, чтобы собрать военные силы против ирландцев[67]. В 1299 г. произошло восстание ирландцев в Ольстере, в 1306 г. — в Мите. В описях маноров, расположенных в пограничных районах, присяжные часто отмечали, что тот или иной земельный участок манора находится «у ирландцев» или «опустошен» ирландцами, нарушившими «королевский мир», при этом они весьма скрупулезно учитывали сокращение доходов лордов вследствие этого[68].

Таким образом, поместная структура, созданная в Ирландии английскими феодалами-колонизаторами, имела следующие особенности: ее крестьянско-держательская основа была узка и непрочна, зато господская верхушка, состоявшая из крупных, средних и мелких вотчинников, прибывших из метрополии, была весьма многочисленна, а поместные доходы ее были невелики. Несомненно, в прямую связь с этим обстоятельством следует поставить содержащиеся в документах XIII в. сведения о материальном оскудении ряда феодалов в Ирландии, о росте их задолженности, а также об их стремлении уменьшить свои расходы в пользу короля как главы феодальной иерархии.

Справедливая борьба ирландцев против завоевателей была важным фактором в жизни английской колонии в Ирландии. Она ослабляла и разрушала манориальный строй, уменьшала доходы английских феодалов и королей и способствовала обострению борьбы между ними из-за королевского фиска. Вместе с тем усиливалось стремление феодалов-колонизаторов увеличивать свои доходы любыми средствами грабежом ирландцев и при помощи междоусобиц.

Английские феодалы и зажиточные фригольдеры явились в XII в. в Ирландию как завоеватели. Они принадлежали к наиболее агрессивным и авантюристическим группам феодалов Англии и ее французских владений, не умевших приспосабливаться к развитию товарно-денежных отношений в метрополии, не желавших подчиниться централизации, проводимой короной, и ринувшихся в Ирландию ради обогащения. Непокоренная часть Ирландии (Irihry) стала объектом грабительских походов, различных интриг с вождями и вмешательства в их усобицы, приносившим немалую военную добычу. Акты парламентов от 1297 г. и 1366 г. свидетельствуют, что бароны самочинно объявляли и вели войны с ирландцами или между собой, заключали с противником частные перемирия и нарушали их, не считаясь с интересами короля и других баронов, что они содержали множество слуг и наемников, которые, не получая от своих господ достаточных средств на содержание, бесчинствовали и обирали местное население. Причем особенно воинственными и своевольными были бароны пограничных областей.

Ирландские вожди в 1317 г. утверждали, что за время правления четырех английских королей после вторжения Стронгбоу в подобных войнах погибло до 50 тыс. человек с обеих сторон, не считая тех, кто погиб вследствие голода, нищеты, пленения и других несчастий[69]. «Большая война, — сообщается в «Анналах четырех магистров» от 1270 г., — поднялась между О’Коннорами в Конноте и английским бароном, графом Ольстера Уолтером Бэрком, который вместе с королевским наместником собрал английских рыцарей, баронов и их союзников из ирландских вождей, вторгся с ними в Коннот и учинил страшный грабеж»[70].

На ирландцев не распространялось английское общее право, они были людьми вне закона и каждый англичанин имел право поступать с ирландцами, как ему хотелось: безнаказанно отнимать землю и другое имущество и даже убивать. В ремонстрации ирландских вождей от 1317 г. содержится жалоба на то, что всякий англичанин может привлечь через королевский суд к ответственности ирландца «по любому поводу», а ирландцы этого сделать не могут. «Потому что, — пишут с горечью петиционеры, — не только светские люди из англичан, но и священники, а также монархи упорно утверждают, что убить ирландца не более грешно, чем убить собаку или другое животное. Барон Пит Бирмингам пригласил на троицу несколько знатных ирландцев на обед, во время которого они вместе со свитой были убиты, а головы убитых этот барон продал дорого их врагам…» Риаг Ленстера Маурис и его брат были убиты спящими в доме одного барона, который пригласил их на праздник. Ирландка не получила после смерти ее мужа-англичанина одной трети его имущества, как это делалось согласно английскому праву, только «потому, что она ирландка». Каждый англичанин мог «силой» забрать себе имущество умершего ирландца на своей территории, отняв его у наследников