Английское право - [138]

С другой стороны, удовлетворение бенефицианта в случае breach of trust не ограничивается взысканием лично против доверительных собственников. Он может в частности, как указывалось выше, «преследовать доверительную собственность» или доходы от нее при переходе ее в разные руки пока можно установить ее тождественность. Существуют сложные, очень формальные правила определения очередности конкурирующих требований в отношении таких капиталов, но они не могут быть здесь изложены. Задача «преследования доверительной собственности» заключается, конечно, в том, чтобы закрепить ее в исключительную пользу бенефициантов против кредиторов доверительного собственника. Это одна из наиболее важных привилегий доверительной собственности, строго устанавливающая ее характер собственности, а не просто обязательственного права требования к доверительному собственнику.

С другой стороны, надо напомнить еще раз, что на требования такого рода, основанные только на праве справедливости, распространяется общий принцип, согласно которому такое требование не] может быть заявлено против собственника по общему праву, который честно приобрел свою собственность за встречное удовлетворение с соблюдением надлежащей осторожности.

В заключение следует сказать несколько слов о недоразумении, широко распространенном не только среди людей непосвященных, но даже и среди юристов, по вопросу о различии между доверительным собственником и управляющим наследством по завещанию или закону.

Несомненно, что между этими двумя функциями имеется больше сходства, чем различия. Обе носят безвозмездный характер, требуют большой осмотрительности и строгой точности в действиях.

В большинстве случаев, как доверительные собственники, так и управляющие наследством являются держателями собственности, которой они обязаны управлять в интересах других лиц. На тех и других распространяется действие особых правил, о которых говорилось выше, относительно тюремного заключения за присвоение, ответственности даже после окончания конкурса и ограничения права ссылаться на исковую давность. От тех и других требуется точный отчет в их действиях и ни те, ни другие не могут (если не имеют специального права на это) извлекать никаких выгод из своих функций.

Но главное различие между ними заключается в том, что основная обязанность доверительного собственника состоит в сохранении доверительной собственности, а основная обязанность управляющего наследством – в распределении имущества умершего человека, как только это станет возможно. Функции доверительного собственника длительны, а управляющего наследством кратковременны, – во всяком случае по их задачам, хотя обстоятельства могут сделать функции доверительного собственника кратковременными, а управляющего наследством продолжительными.

В результате полномочия управляющего наследством, как правило, шире и больше полномочий доверительного собственника в отношении собственности и бенефициантов. Он является, как следует из названия (personal representative), «представителем» умершего, а доверительный собственник лишь «уполномоченный» учредителя, обязанный выполнять его более или менее точные инструкции.

Объем настоящей работы не позволяет входить в детали. Но сущность этого различия наглядно поясняется тем, что доверительная собственность часто создается завещаниями. Пока управляющий наследством не «ликвидирует наследство», не может быть надлежащим образом создана доверительная собственность; до тех пор доверительные собственники не имеют права на фидуциарное имущество и не несут никакой ответственности за управление им.

Глава XXIV Обязательственное право

1. Договоры

История обязательственного права в Англии интересна и поучительна. Она наглядно иллюстрирует то, как создается этот раздел права в стране, где господствует общее право. Эта история является типичным примером эволюции права.

Создатели общего права первоначально встретились с наличием некоторых общественных отношений, с которыми им приходилось считаться. Как видно из «Ежегодников», к концу XIV в. судам общего права были знакомы отношения содержателя гостиницы и постояльца, займодавца и заемщика, продавца и покупателя, грузоотправителя и перевозчика, мастера и заказчика, хозяина и работника, поручителя и главного должника. Задачею суда было регулировать эти взаимоотношения на основе установленных обычаев и принуждать нарушителей к их соблюдению.

На деле подобные взаимоотношения возникали – по крайней мере во многих случаях – не из таких отношений, которые можно было бы считать в точном смысле слова договорами или соглашениями. В особенности это относится к таким отношениям, как хозяин и работник, поручитель и главный должник, а также мастер и заказчик. В первом случае речь шла о пережитке быстро отмиравших крепостных отношений, во втором – о старой судебной процедуре, в третьем – о цеховых отношениях. Однако, в остальных случаях, а именно в случае продавца и покупателя, грузоотправителя и перевозчика, хозяина гостиницы и постояльца, взаимоотношения возникали в результате того, что определенное лицо «принимало на себя» (assumpsit super se) поставку некоторых товаров, или перевозку за вознаграждение или предоставление помещения путешественникам, или другие подобные обязательства. Так как подобные отношения в XIV в. были новыми, то судьи были склонны характеризовать их термином «undertaking» (возлагать на себя тяготы) или «assumpsit».