Эльяна появилась рядом со Стефаном. Парень, как ни странно, не унёсся в далёкие страны, где море лижет разогретый песок, или горы величественно дышат лавандовой прохладой, а переместился к городской ёлке.
Снег перестал спешить. Он изредка срывался редкими колючими снежинками, которые целенаправленно летели за шиворот, если там не было преграды в виде вязаного или плотного тканевого шарфа. Щёки прохожих краснели, они торопились по своим делам, но рядом с искусственной зелёной красавицей замедляли свой шаг. У многих в душе притаилось ожидание чудес, волшебства, но взрослые так редко выпускают это трепетное чувство на волю. А вот детишки, что и следовало ожидать, полностью погружались в праздничную атмосферу, они водили хороводы, кидались снежками, которые не очень хорошо лепились из-за морозца, поскальзывались и падали, а увлечённые разговорами родители окрикивали их, или поднимали и отряхивали.
Эльяна заглянула в серые глаза друга и молча встала рядом.
— Иногда не хочется ни о чём думать. Мысли мучают и раздирают на куски. А тут так раздражающе шумно, что мысли сами разбегаются, — ухмыльнулся Стефан. Он решил не дожидаться вопроса подруги.
Эльяна посмотрела на детвору, на взрослых, на двух бабушек-пенсионерок, которые задрав головы, рассматривали звезду на макушке новогоднего дерева.
— Представь, если люди тоже смогли бы видеть все связи, как и ты, — холодно и серьёзно прозвучал голос Стефана. — Да они б перессорились все.
Эльяна улыбнулась, ожидая продолжения.
— Вон тот, — Стефан указал на высокого молодого человека в белой шапке, — смотрит на вон ту девицу, — теперь парень переместил взор на девушку в полушубке с копной тёмно-каштановых волос. — Что между ними?
— Нить симпатии. Он считает её красивой, не более того, — пожала плечами Эльяна.
— Это ты так умело различаешь нити по едва уловимым оттенкам. Симпатию от влюблённости, влюблённость от вожделения, вожделение от желания обладать самым лучшим и красивым… А они не смогли бы! Каждый взгляд с симпатией, восхищением, одобрением… рассматривался бы почти как измена! А подростки! Да они бы попрятались друг от друга и перестали общаться, потому что все их влюблённости, которых может быть одновременно несколько, были бы на виду!
— Поэтому люди не видят связей, — спокойно проговорила Эльяна.
— Люди. А я почему не вижу? — нахмурился Стефан, сверля подругу взглядом. — Ведь я тоже не похож ни на кого из… из наших.
— А кто ты, Стефан? Кто ты есть? — мягко подтолкнула его к ответу Эльяна.
— Общение с Кирой на тебя плохо влияет, — буркнул он и метнулся вверх, исчезнув.
Эльяна улыбнулась. Пусть так, через обиду и злость, но он начал проявлять свои чувства. Каменная маска медленно исчезала, надменный вид больше не излучал невозмутимость, грусть в глазах сменилась подозрительностью. Но так было нужно.
* * *
Кира отпраздновала Новый год. Ей было легко и весело. Она, наконец, узнала, что быть особенной не значит быть неправильной или сумасшедшей. В кутерьме застолий и посиделок с гостями время бежало, словно участвовало в марафоне.
В один из спокойных вечеров, который каким-то образом протиснулся в плотный праздничный график, Кира взяла лёгкую лопату и решила немного отгрести снег с дорожки. Она знала, что родители точно припозднятся, и отцу будет не до уборки снега. А возможно, мама с папой даже останутся ночевать у закадычных друзей. Но небеса эти издержки мало волновали, и они продолжали засыпать дорожки, подоконники, крыши…
Справившись, девушка вошла в дом. Щёки алели румянцем, а к варежкам прилип снег. Пока она снимала обувь, её пёс просеменил на своих коротеньких лапках прямиком на кухню, оставляя мокрые улики-следы.
Кира налила себе чашку согревающего чая и встала у окна. Отсюда открывался вид на дорогу вдалеке, и по ней как раз шла толпа подростков. Они толкали друг друга в снег, пытались слепить снежки, которые тут же разваливались, что-то кричали, отнимали шапки, хохотали…
Девушка тепло улыбнулась, а потом вздрогнула от внутреннего ощущения.
— Стефан? — уточнила она громко. В голосе прозвучала надежда.
Парень появился у неё за спиной, но пока себя не выдавал.
— Показалось… — вздохнула Кира и сделала глоток чая.
Она была так трепетно нежна в тёплом длинном свитере; с розовыми щеками; хлюпающая носом после морозной прогулки; греющая руки о пузатую чашку с изображением кошки и озадаченно смотрящая вдаль.
Стефан поддался странному порыву и подошёл близко-близко, продолжая скрывать своё присутствие. Он взял в руку прядь Кириных соломенных волос, которые слегка спутались после «путешествия» под шапкой.
Девушка почувствовала непонятное ощущение на волосах и подумала, что прядь угодила за шиворот и зацепилась там. Она резко собрала волосы в тугой хвост, а потом распустила его, помотав головой. В этот момент их руки соприкоснулись: Кира не ощутила этого. Но Стефан всё же решил проявить себя.
