Ангел в сетях порока - [44]

Время близилось к часу, и тетушка Дороти дала команду расходиться. В этот момент явились Томми с Поппи, и я сразу поняла, что между ними что-то произошло — Поппи прямо-таки сияла и выглядела очень хорошенькой.

Вообще-то ее хорошенькой не назовешь, скорее оригинальной, но в тот вечер она была просто очаровательна.

Томми шествовал следом и выглядел более обыкновенным, только немного торжественным, словно выходил на сцену. Он налил себе выпить.

Тетушка Дороти полюбопытствовала:

— Ну как, дети, хорошо провели время?

— Да, в верховьях реки очень красиво, — небрежным тоном ответил Томми.

А когда все поднялись наверх, Поппи зашла ко мне в комнату, и я спросила:

— Что случилось?

— Мы обручились, — сказала она, — только никому пока не говори.

Поппи рассказала Томми про своего прежнего дружка, и я рада, что она сделала это, иначе ей пришлось бы жить в вечном страхе, что ее прошлое будет раскрыто. И очень храбро с ее стороны рассказать обо всем Томми — ведь он мог прийти в ужас и отказаться от нее.

По ничего этого не произошло, и они собираются как можно скорей пожениться и уехать в Париж в студию Томми.

Единственное, о чем я сожалею, это то, что они не будут венчаться в церкви, а оформят брак в бюро регистрации.

Я уверяла Поппи, что нет ничего прекраснее белого атласного подвенечного платья и свадебного венка — ведь только раз в жизни девушка надевает этот наряд!

— Ни Томми, ни я во все это не верим, — сказала она.

Ну что ж, надеюсь, они будут счастливы. Тем более что Поппи очень спокойно относится к сумасбродным выходкам Томми: если он опоздает на свидание, она не будет переживать подобно мне — она обрадуется ему, когда бы он ни явился.

Поппи страшно довольна, что теперь может оставить работу. Говорит, что не выносит однообразия: каждый день в определенное время находиться в определенном месте.

Она собирается продолжить в Париже занятия рисованием, но боится, что все время уйдет на присмотр за Томми.

И скорее всего именно так и будет.

* * *

Поппи с Томми поженились вчера утром в регистрационном бюро в Челси.

Более унылого места я никогда не видала, но они были жутко счастливы и, похоже, ничего не имели против. Свидетелями были мы с Гарри.

Регистрация должна была состояться часов в двенадцать, не так уж рано, и я настояла, чтобы Поппи позволила мне подарить ей свадебное платье. Мы отправились в магазин и купили очень хорошенькое, из ярко-красного блестящего жоржета, с накидкой в тон, отороченной серебристой лисой.

Томми преподнес ей ветку орхидей, белых в красную крапинку, весьма оригинальных.

Приехав, мы целую вечность просидели на жестких стульях в безликой комнате, выкрашенной в цвет зеленого горошка.

Потом пришел регистратор, разумеется, простуженный и постоянно сморкавшийся; Томми и Поппи повторили за ним все слова, которые полагается произнести, и через две секунды оказались женатыми.

Они выглядели необыкновенно счастливыми и в то же время смешными: молча глядели друг на друга и только улыбались.

Тетушка Дороти, воспользовавшись счастливым случаем, закатила для них грандиозный обед на Гровенор-сквер, и Поппи пригласила всех своих старых друзей.

Выглядели они весьма странно на фоне общества тетушки Дороти. Однако все было весело, забавно и неофициально, поскольку за столом никого должным образом не рассаживали.

В столовой расставили множество маленьких столиков, за которыми можно сидеть вчетвером или вшестером, так что каждый сидел где хотел, разговаривал и смеялся с кем хотел; шампанского было очень много.

Обедали мы рано: молодожены должны были успеть на парижский поезд, отправлявшийся в час пятьдесят.

По обычаю мы осыпали молодую пару полными пригоршнями риса, а фотографы сделали множество снимков, которые появились во всех вечерних газетах с сообщениями о «романе в артистических кругах».

И меня тоже фотографировали, и тетушку Дороти с дядюшкой Лайонелом, и Гарри как шафера — хотя всем им, похоже, не очень хотелось украшать собой страницу светской хроники.

Я еще никогда не видела Поппи такой очаровательной.

Похоже, любовь делает красавцами даже малопривлекательных людей, а уж если ты и без того хороша, то и говорить не приходится!

Я подарила Поппи прелестную брошку с сапфиром и бриллиантом, а дядюшка Лайонел — такие же серьги, что, с его стороны, ужасно мило.

Томми не стал покупать обыкновенного обручального кольца, а подарил ей огромнейший изумруд-кабошон, резной, довольно оригинальной формы. Он как нельзя лучше соответствовал необычной внешности Поппи.

Я накупила ей множество платьев и шляпок, хотя Поппи всячески сопротивлялась и не позволила мне сделать и половины того, что я хотела. По нельзя же, в самом деле, выходить замуж, не имея полного гардероба!

В конце концов она сдалась, но поклялась, что будет высылать мне деньги с каждого своего проданного рисунка.

Наконец они отправились на вокзал Виктории и сели в поезд. Когда тот, дымя, тронулся, мы стали махать им вслед. Но вот поезд скрылся из виду, провожавшие сели в машины, чтобы возвращаться домой. Я не заметила, как оказалась в одном автомобиле с Гарри.

Пока мы отъезжали от вокзала Виктории, я мучительно старалась найти подходящие слова, чтобы принести Гарри извинения.