Ангел в моих объятиях - [55]

— Маркус, — прошептала Сара, — я…

— Не говори ничего. — Он приложил палец к ее губам. — Лучше познакомься со своей новой собакой, — сказал он и, взяв девушку за руку, повел ее к дороге.

Сару охватило смущение. Она никогда еще не была так близка с мужчиной и теперь не знала, как себя вести, но была абсолютно уверена в том, что собаки не вписывались в подобную ситуацию.

— Прости, но я не понимаю…

— Я говорю о твоем новом питомце, — пояснил он, останавливаясь перед Ленивцем.

Маркус отпустил руку Сары и достал из подседельной сумки небольшую собачку, которая выглядела так же смущенно, как чувствовала себя Сара.

У нее кружилась голова.

— Где ты ее нашел?

— Боюсь, это собака Фордэма. И это, — Маркус помолчал, передавая песика Саре, — означает, что ей нужен новый дом.

Собачку прижалась к Саре и положила мордочку ей на руку.

— Бедняжка, маленький, маленький…

— Худыш, я так его назвал.

— Бедный маленький Худыш, — приговаривала Сара, с умилением глядя на несчастное животное.

Маркус тем временем повернулся к Ленивцу и закрыл сумку, щелкнув пряжками. Металлический звук вернул Сару к недавним событиям.

— Мне не совсем удобно об этом говорить, но все-таки что это было? — потребовала ответа Сара, бросив взгляд в сторону деревьев, и вновь посмотрела на Маркуса.

— А ты не догадываешься? — спросил он с каким-то странным чувством, только Сара не могла понять, было это искреннее удивление или легкая насмешка.

Уклончивый ответ ее не устраивал, ибо она хотела разобраться в том, что произошло, прямо сейчас. Она отдалась этому мужчине или это он овладел ею — не важно. Сара была рада этому, и терять ей больше нечего.

— Лорд Уэстон! — заговорила она и, опустив собачку на землю, подошла к Маркусу и встала прямо перед ним. Сара расправила хрупкие плечи и, вздернув подбородок, гордо встретила его взгляд. — Вы мне нравитесь, это правда, возможно, я люблю вас, хотя мне трудно об этом судить, ведь я ни разу не была влюблена. Я не знаю, чего ожидать и к чему все это приведет. Я даже не уверена в своих желаниях. Но ложь меня не устраивает, особенно после того, что произошло между нами.

Она протянула руку и уперлась ладонью в его мощную грудь.

— Я понимаю, что не отношусь к той категории женщин, которые нравятся… или, вернее, вызывают желание у таких мужчин, как вы. Но если вы примете меня такой, какая я есть, я буду любить вас всю жизнь и помогать во всем.

Неожиданно страшная усталость навалилась на нее.

— Подумайте об этом, — твердо сказала Сара, развернулась, позвала собаку и, услышав позади себя топот маленьких лап, решительно пошла вперед.

Маркус стоял и обескуражено смотрел вслед хрупкой девушке, которая удалялась от него в сопровождении маленькой тщедушной собачки, пока не скрылась в спасительном полумраке леса.

Глава 11

— Эта женщина доведет меня до сердечного приступа, — бормотал Маркус, метаясь по комнате в безуспешной попытке содрать с себя этот проклятый сюртук для верховой езды.

Идеально подогнанный по фигуре, он как будто прилип и не хотел расставаться с хозяином, а Маркус был слишком нетерпелив, чтобы дожидаться, пока Салли соизволит ему помочь.

Лакей и горничная, которые имели неосторожность выйти в просторный холл именно в этот момент, мгновенно скрылись из виду, потупив взор в мраморный пол.

Салли терпеливо ждал, пока Маркус наконец успокоится, затем дернул его за рукав и одним ловким движением снял упрямый сюртук со своего хозяина.

— Что мисс Тисдейл натворила на этот раз?

Маркус направился на кухню, чтобы налить себе вина.

Он вовсе не собирался рассказывать Салли, что чуть было не занялся любовью с этой девушкой прямо в лесу у старого дуба.

Прямо дикость какая-то!

Глупость!

И в то же время это было невероятно чувственно и настолько восхитительно, что при мысли об этом его чресла скрутило от боли.

— Прежде всего мне очень интересно, откуда она узнала, что я поехал на поиски Фордэма? — спросил Маркус слугу, проходя через холл.

Его неожиданное появление на пороге кухни до смерти напугало кухарку и служанок.

Рассерженная кухарка собралась было отчитать графа, но передумала, когда Салли, ворвавшись вслед за хозяином, встал между ними.

— Все вон отсюда! — скомандовал Салли, бросив на кухарку умоляющий взгляд.

Маркус обошел кухню, прихватив две бутылки вина, ломоть свежего хлеба с толстой румяной корочкой, тарелку с маслом, половину жареного цыпленка и большой кусок сыра чеддер. Все это он положил на изрезанный кухонными ножами стол, пододвинул стул и сел.

Салли взял нож и собрался резать хлеб, но Маркус нетерпеливо вырвал у него ломоть и разломил на две части.

— Должно быть, я сообщил кухарке, что вы на целый день уедете в Борнмут, — сказал Салли, пододвигая Маркусу тарелку с маслом. — Но я совершенно уверен, что не упоминал о Фордэме.

Маркус намазал на хлеб толстый слой только что взбитого масла и впился в него зубами.

— Если хотите знать мое мнение, милорд, — мягко заговорил Салли, — что бы ни сделала эта девушка, мне нравится, как она влияет на вас.

Маркус, помрачнев, нахмурился, откусил еще кусок хлеба с маслом и начал жевать его с каким-то яростным остервенением. Салли никогда не изворачивался и не считал нужным скрывать свои мысли. В противоположность своему слуге холодный, сдержанный, обходительный лорд Уэстон с изысканными манерами, который чувствовал себя в высшем свете Лондона как рыба в воде, на самом деле был жалким притворщиком.