Ангел в аду - [8]

- Ай-я-яй! А я вас считал интеллигентным человеком.

Если бы он знал то, о чем думал в данную секунду, у него исчезли бы даже остатки иллюзий.

- Похоже, без вивисекторской все же не обойтись, - улыбнулся шеф и, ласково потрепав меня ладонью по щеке, кивнул вялоглазым: Грузите!

Тут же две пары проворных и крепких рук подхватили мое измученное тело под мышки, а сознание, отказываясь участвовать в происходящем, меня на время покинуло... Глава 5

Кровь! Кровь на стенах!!! Что это?! Иллюзия или кошмарное продолжение конкретной действительности? Распятый человек и... пустота...

Голова была на удивление ясной. Почему-то было холодно. Я попытался сосредоточиться и понял, что абсолютно голый лежу на огромном мраморном столе, бескрайнюю равнодушную мраморную поверхность которого нарушают лишь откровенно бесстыжие желоба для стока крови.

Но ведь я живой! Я живой, сволочи!!!

Чтобы как-то подтвердить этот тезис, я попробовал пошевелиться. Странно, но периферия функционировала вполне удовлетворительно. Я сел на столе и огляделся. Если бы кто-нибудь в эту минуту вошел в прозекторскую, он, наверняка бы, ошалел. Голый мужик сидит на мраморном столе и крутит на все стороны своей глупой башкой, словно радуясь, что ее до сих пор не открутили. Вдруг (видимо от непосильного напряжения!) меня посетила гениальная мысль. Чтобы ее подтвердить, я поспешно ощупал собственное тело. Никаких таких свежих шрамов и швов ... Вот разве что на черепе. За левым ухом.

Черт! Сколько же раз ковырялись у меня в голове? Один, два или три?! Один наверняка: когда внедряли "чип", второй - скорее всего, когда его модифицировали (а может и нет! Возможно, что это была уже синтезированная реальность.) А третий раз и вовсе под вопросом: успели из меня что-то извлечь или нет. Или это все же иная В.Р. и все, что происходило после внедрения чипа лишь в некотором роде игра ума в электронные бирюльки...

Так или иначе у меня не было никакого желания проверять этот тезис. Пора было рвать когти, иначе я имел шанс, что в моей многострадальной голове продолбят еще пару дырок.

Я слез со стола и прошелся по помещению, мрачноватый зал без окон и почти без дверей был уставлен столами на которых под плотными покрывалами вальяжно расположились: доктор в халате, но уже без браунинга, еще пару незнакомых личностей, одна прелестная даже на смертном одре девица (очевидно с мозгами у меня действительно не все в порядке: иначе при данных обстоятельствах мои реакции были бы более адекватными!). И... мой непосредственный шеф. Теперь уже безусловно бывший. Орхидея засохла таки окончательно и бесповоротно!

За левым ухом моего незабвенного гербареведа (или гербарелюба?) красовался аккуратный розовый шрамик, какие остаются после вмешательства во внутренние (интимные!) процессы, происходящие под черепной коробкой, лазерного скальпеля... Но я не успел по достоинству оценить этот неожиданный пикантный нюанс, так как за одной из двух дверей, ведущих в прозекторскую, послышались голоса и я стал лихорадочно прикидывать куда может податься в наше время абсолютно голый человек на абсолютно голой земле...

Буквально мгновение я еще колебался, но затем очевидно здоровая натура взяла свое (лечь рядом с мертвой девицей было бы полным кощунством) и я нырнул под покрывало к моему дражайшему шефу...

- Которого? - голос говорившего сквозь плотное покрывало звучал глухо и надтреснуто.

- Красавицу. Туды ее... за ногу!

Таки есть бог на свете! Хотя, в принципе, если бы я сейчас сиганул голым из-под покрывала, я несомненно хоть ненадолго, но имел бы успех у любой взыскательной и искушенной публики...

Когда возня затихла, я осторожно выглянул наружу. Стол, на котором лежала девица, опустел. В прозекторской, кроме оставшихся жмуриков и меня, на данный никого не было. Я поспешно покинул своего шефа, его общество и тогда, когда он еще дышал, доставляло мне не так уж много удовольствия.

Когда я заботливо укутывал его сухонькое тельце, мне померещилось, что покойничек из-под полуприкрытых век внимательно наблюдает за моими действиями. Чтобы избавиться от наваждения, я демонстративно повернулся к нему спиной.

Так или иначе это не решало моих проблем. Даже если на меня еще не открыли сезон охоты, то как минимум тут же вызовут санитаров, стоит мне разок пройтись по коридорам в моем нынешнем костюме.

Хотя странно, чем таким особенным я могу шокировать здешнее общество. Плоть столь банальна и слабо вариабельна, что порою, прикрыв лишь пару анатомических особенностей, уже невозможно отличить современного мужчину от не менее современной женщины.

Другое дело таинственная бездна подсознания, заставляющая нас безоглядно черное считать черным, белое белым. Но вдруг оно, хотя бы ради эксперимента, на миг перетасует карты? Что тогда?!

В конце концов, как я могу проверить то, что мне услужливо подсовывается под нос:мой нос (да простит меня мой Буратино!) не есть точка отсчета, тут необходим какой-нибудь иной - внешний нос, который в силу всеобщего недетерминизма, возможно, еще менее приспособлен для идентификации чего-либо чем мой собственный.