Ангел Украины - [15]

Закревская же, напротив, прекрасно ориентировалась в этих вопросах: четко и не мешкая отвечала, что столица Франции — Париж, России — Москва, а Англии — Лондон. Отличала Бельгию от Бенилюкса, твердо знала, что материков то ли пять, то ли шесть, а не семь или четыре. Не путала параллели с меридианами, никогда не забывала, чем отличается континент от острова и даже полуострова, а канал от пролива и залива. В общем, она была умницей и отличницей.

Вдоволь насмеявшись над прошлым, мы начали напару дразнить капитана его увлечением дня сегодняшнего.

— Вы слышали? Вчера вышел новый диск твоего любимого Гамилко, — проникновенно понизив голос до степени полной нелегальности, сообщила Раечка. — Очуметь — не встать. Вот это песни! Бездна таланта! Я как послушала, так прямо загорелась вся! Решено: буду создавать фанклуб его имени!

— Да не его, а ее, — подлила масла в огонь я. — Это невообразимо! Сколько уменья, интеллекта, эрудиции. Потрясающе!

— Это только сценический образ. На самом деле это он. Или она… Он, она? Какая разница. У мегазвезды пол спрашивать не обязательно. Зачем обращать внимание на мелочи? — продолжала так же шепотом, для полноты эффекта, ехидничать Закревская.

— Это не главное, правильно. Важно совсем другое, — поддакнула я. — Там у него такая романтически возвышенная песня о любви к природе есть, видимо из приобретенного в небогатую студенческую юность личного опыта: «пойду в огород поем гусениц».

— Не гусениц, а червячков, и не в огород, а в сад, — не стерпел капитан и запальчиво возразил на этот выпад. Не давая открыть нам ртов, воодушевлено продолжил. — Вы не понимаете глубины его творчества. Темнота! Это же такой бешеный интеллектуальный потенциал. Такого таланта, как он, в мире не было со времен Битлз. Это же настоящее искусство! Причем, наше — национальное! Мы должны им гордиться! Все как один! А вам бы только хиханьки да хаханьки! Недавно в Москве какой грандиозный скандал с ним был, слышали?

— Нет! — Мы дружно отрицательно замотали головами. Я хотела вставить еще пару слов, но не тут-то было, Борюся говорил на одном дыхании:

— Вы совсем отстаете от творческой жизни. Напрочь! Деревня необразованная! Разве так можно? У него концерт был в одно время с Пугачевой. Так его выступление не состоялось. Вот так вот! Взяли и тупо, в наглую, под совершенно надуманным предлогом отменили!

— Это зачем? — не поняла Рая.

— Как это зачем? — удивился ее непонятливости Кушнерук. — Побоялись, и абсолютно обоснованно побоялись, что на концерт к Алле Борисовне никто не придет. Пролетит примадонна. А все зрители будут слушать его. Вот она силища таланта!

— М-да, — хмыкнула я и переглянулась с Раечкой. Та в ответ скорчила на лице гримаску скуки и страдания.

— Все, что он исполняет, взято из жизни, — не мог остановиться Борюся. — Из жизни простого народа! Из нашей жизни! Все! Вы отъедьте от столицы на пятьдесят километров. Отъедьте, отъедьте. Отъедьте и посмотрите! Там именно так, как он поет, все и обстоит. Люди так живут! Как вы не понимаете? Это же, это же…

На глазах нашего бравого капитана появились чувственные слезы, он трогательно высморкавшись в грязный носовой платок в крупную красную клетку, путая слова, затянул вполголоса шлягер своего любимого певца о самогоне, сале и возвышенной деревенской любви на суровом фоне сельскохозяйственных будней.

Мы с Раечкой еще раз переглянулись, но усугублять не стали. Могли перегнуть палку, а это было бы явно лишним. Вообще, нельзя давить друзьям на болевые точки. Если для Борюси это дело святое, то и ладно. Это его выбор. Он уже совсем взрослый мальчик. Пусть сам решает, от чего в этой жизни ему хорошо и от чего плохо. После непродолжительного перемигивания с Раечкой, по обоюдной молчаливой договоренности тему закрыли.

— Так вот, Маша, давай по делу. Вернемся к началу. Мы тебя потревожили в связи с такими нетривиальными событиями… — решила таким образом разрядить атмосферу Рая и, опасливо поглядывая на глубоко растроганного колоритом национального творчества коллегу, начала излагать суть вопроса. — В семи километрах от Киева по одесской трассе, в коттеджном городке «Золотая усадьба» четыре дня назад был обнаружен труп, судя по всему, народного избранника Закарпатько. Он находился…

— Что значит «судя по всему»? — сразу уловила я подвох в рассказе Раечки. — Это как понимать?

— Видишь, — Закревская наградила Борюсика торжествующим взглядом, — я же говорила, что наша бывшая преподавательница исключительно проницательна. А ты не хотел обращаться к ней за помощью. Она и только она может оказать нам реальную помощь в этом запутанном деле.

Я почувствовала, как щеки мои покрываются румянцем от удовольствия: «А действительно, как я лихо подметила эту деталь в рассказе Раечки. Далеко не каждой дано быть такой сообразительной».

— Не так все было, — запротестовал капитан, прерывая пение и подключаясь к разговору с явным намерением перейти в исключительно деловое русло. — Я беспокоился о безопасности нашей Машеньки. Только и всего. Ни больше ни меньше. Риски-то немалые. А в ее дедуктивных талантах я никогда не сомневался…