Андалузские легенды (сборник) - [9]

Придет он к больному. Смерти в горнице нет, — взять бы воды! И прекрасное бы дело! Так нет! Гомес давай бурду сочинять, травы разныя варить и больного ими накачивать. А то начнет, с важным видом, кровь пускать из больного. Все другие доктора да своя глупость — смущали.

Бедных он еще лечил водой из речки, но чем важнее был больной, тем пуще Гомес мудрил.

Лечил он раз одного сенатора, так целый воз сена сварил в котле и все это выпить его заставил. Спасибо, сенатор попался здоровенный, да с большим животом… Было куда вливать.

Долго ли, коротко ли лечил так и мудрил Гомес, a пришло время — и стряслась на него из-за этого мудрствования лихая беда.

Вздумай прихворнуть на грех королева — и чем-то совсем не смертельным. Разумеется, сейчас послали за Гомесом. Этот был не злопамятен — и хоть новый король, вступив на престол и надул его, не сдержав обещание отца, — но Гомес потом утешился титулом маркиза Касторкина и своим золотом, что загребал чуть не лопатами.

Явился Гомес во дворец. Король его встретил, как прежде встречал Гомеса его отец, покойный король.

— Ну, Гомес, голубчик, мамаша моя захворала. Все доктора говорят, что это пустяки, и лезут ее лечить именно потому, что болезнь пустая, но я уж по старой памяти за тобой послал.

Гомес вошел в горницу. Смерти, конечно, нету! Да она и быть не могла, потому что королева, по правде сказать, с жиру баловалась; захотелось ей поваляться да поохать. А болезни у нее совсем никакой нет. Здоровехонька, голубушка.

Доктора это пронюхали — оттого особенно и лезли лечить… Гомес поглядел больную и тоже видят:- здоровехонька королева, а так, блажит!

Потому ли, что хотелось Гомесу поспорить с докторами или хотелось важности напустить на себя, или, может так, зря, но только Гомес заартачился… И говорит он королю:

— Доктора все врут! Ваша мамаша при смерти.

— Что ты? ахнул король. Он помнил, как Гомес насильно уложил в постель его отца, еще здороваго, и как тот действительно чрез три дня умер.

— Очень даже ваша мамаша плоха! все повторяет Гомес. — Совсем дрянь дело!

Королева хоть и была здоровехонька, а услыхав эти слова великаго доктора, так и привскочила на постели. Она тоже помнила случай с покойным мужем и предсказанье Гонеса. Здорова-здорова была королева, а и ее мороз по коже пробрал.

— И на кой прах я ложилась в постель! подумала она. Только болезнь себе накликала. Что ж у меня такое? спрашивает королева Гомеса.

— Какая же болезнь у мамаши? спрашивает и король.

— Холера! говорит Гомес.

— Что ты, Христос с тобой! говорит королева. — Совсем нет. Вот уж это-то… так, ей-Богу, нет!

— Я вам говорю: холера! чуть не кричит Гомес. — Будете вы со мной еще спорить! Что вы в медицине смыслите?!..

— Помилуй, Гомес! возражает королева. — Не в обиду будь тебе сказано, ты не можешь судить.

— Кому же судить, коли не мне?

— Да ведь мне-то ближе знать, все противоречит королева. — Не веришь — спроси моих фрейлин и дам. Не то что холера у меня, а даже я тебе скажу — совсем напротив того…

Сообразил Гомес, что соврал, и говорит:

— Да вы, ваше королевское величество, ничего в медицине не понимаете. У вас холера в голове.

— Как в голове?! воскликнули вместе и королева и король, одурев от испуга.

— Как? Так! говорит Гомес. — Вот тут, в голове сидит.

Королева струхнула не на шутку; ей даже жарко вдруг стало и потом в холод бросило, так что она тут-же ослабла и побледнела.

— Видите, говорит Гомес. — Начинается…

— Батюшки, светы! завыла королева. — И на кой прах я здоровая в постель ложилась. Холеру в голове належала талько.

— Вон, вон оно! говорит Гомес королю. — Начинается!.. Слышите, уверяет мамаша теперь, что здоровая легла. Начинается.

— Берешься-ли ты вылечить? спрашивает король.

— Разумеется, берусь и вылечу. Не вылечу, вы меня казнить прикажите… Вот что!

— Все наши доктора берутся вылечить, говорят, что это пустяки, да уж я по старой памяти…

— Знаю, слышал уж! Вы не повторяйте по два раза тоже самое. Казните меня на площади, коли не вылечу. Сейчас пойду домой за лекарством и через три дня вылечу.

Гомес отправился домой. Во всей столице и во всей Испании пошел говор о том, что у королевы холера, да еще в голове, и что Гомес — не даром великий медик — и из головы взялся выгнать холеру.

Гомес между тем дома стал стряпать лекарство. Взял котел, наклал туда всякой травы, потом в разных овощных лавочках накупил всякой дряни. И что не принесут, все валит в котел. Валит, варит да мешает, мешает, валит да варит. Человек до ста набралось глядеть на его стряпню и только ахают его учености. И крапивы-то он наклал, и репейнику навалил, и сальных свеч фунт положил, и орехов подсыпал, и ворону жареную нарезал и туда ж бултыхнул.

Пришел какой-то доктор к нему, тоже удивляется и ахает.

— Дон Гомес, говорит он вдруг, — а про царя всех порошков вы забыли!

— Какой такой царь порошков?

— А персидский-то! Или, думаете, не надо?!

— Надо! Надо! говорит Гомес. — Побегите, принесите.

Тот живо сбегал и принес целый пуд.

Гомес взял и туда же вывалил.

— Вот так лекарство! похваляется пред народом Гомес. — Стоял свет и будет стоять, а такого лекарства не составит никто.