Анатомия чувств - [20]

Ты поднялся с намерением взять мяч, оставшийся на берегу, но Сельваджа повисла на тебе и попыталась, ей это почти удалось, стянуть с тебя плавки.

Молнией мелькнула мысль, что это становится уже семейной традицией, если вспомнить, как мама пыталась стянуть с тебя полотенце в первый вечер вашей встречи. Ты вскрикнул и схватился за плавки как раз вовремя, чтобы не засветиться, а потом, не отпуская их, оглянулся вокруг, проверяя, нет ли поблизости кого постороннего.

— Чокнулась? — прошипел ты.

Она засмеялась и поплыла прочь. Сумасшедшая! Ты настиг ее прежде, чем она доплыла до большой глубины, и схватил за ноги, она попыталась вырваться, но потом сдалась. Может быть, испугалась, что не достает до дна. Да, пожалуй, она выглядела немного испуганной, до берега было уже довольно далеко, а она не была такой привычной к воде, как ты.

— Здесь уже глубоко, да? — спросила она, и в ее голосе послышалась тревога.

— Не бойся. Возьми меня за руки и увидишь, что можешь спокойно держаться на воде. Твой брат без пяти минут профессиональный плавец, или ты забыла?

Она схватила тебя за руки и сразу же успокоилась. И улыбнулась, а ты улыбнулся ей в ответ.

— Держи меня, — сказала она.

Инстинктивно ты приблизился и обнял ее. Стоя на носках, ты доставал до дна. Сельваджа положила голову тебе на плечо и вздохнула. Ты чувствовал ее дыхание, ее улыбку, пока нес к берегу. Потом ты взял ее на руки, она обхватила ногами твою талию, а шею руками. Ты держал ее под коленками, где кожа была тонкая и мягкая.

Дойдя до полотенец, не проронив ни слова, вы опять обнялись, и так и сидели, но не потому, что вам было холодно или хотелось быть ближе друг к другу, а потому, что вы уже поняли, каждый в отдельности, что это положение станет для вас привычным. Теперь вы знали, что между вами может быть физический контакт всякий раз, как вы того пожелаете.

Ни у кого не извиняясь.

Ни у кого не спрашивая.

И все же хоть вашим душам и хватало одной лишь своей энергии, чтобы насытиться, презренная плоть давала понять, что время обеда уже давно наступило. Возмущенное урчание в ваших животах было тому подтверждением.

Вы походили некоторое время по крутым улочкам городка в поисках таверны, держась за руки и разговаривая. Оба вы искренне (и не без оснований?) боялись, что между вашими родителями снова пробежит черная кошка. Слишком мало у них было общего, они вечно доводили даже самый безобидный разговор до драматического накала… Отношения таких принципиально разных людей неизбежно привели бы к столкновению. Что, если в один прекрасный день они снова разойдутся и опять разлучат вас? В этом случае, предположил ты, высшим счастьем было бы удочерить ее, чтобы она осталась в Вероне с тобой. Зачарованные, одурманенные (и голодные!), как дети, похищенные лесными гномами, вы решили наконец остановить свой выбор на маленьком уютном трактире, едва заметном среди каменно-кирпичных домов.

Трактир располагался на первом этаже двухэтажного домика темно-розового цвета, с красными геранями на подоконниках. В полутемном помещении было прохладно, на удивление молоденький и очень любезный официант предложил вам столик под навесом из живой растительности на террасе в задней части дома, с которой открывался чудесный вид на озеро.

Сев за столик, вы не могли определить с уверенностью, что больше очаровало вас в этом месте — восхитительная панорама или не менее восхитительные ароматы, доносившиеся из кухни.

Помимо нежных лиловых и малиновых примул, отделявших вас вместе с решеткой веранды от воды и неба, твой взгляд привлекала искрящаяся на солнце серебряная гладь озера, лишь иногда подернутая мелкой рябью, да бороздящие ее вдалеке лодки, чьи паруса, как чешуйки фантастических озерных обитателей, сверкали под солнцем. Изумрудные холмы дорогой оправой обрамляли голубой бриллиант Гарда. Это было чудесно — любоваться великолепным видом в мечтательном ожидании, сопровождаемом немелодичным, чего уж тут скрывать, глупым и неловким урчанием твоего натренированного и привыкшего к режиму спортивного нутра. Чудесно было просто находиться там с Сельваджей. О да, что правда, то правда, у тебя кружилась голова только от того, что она была рядом!

Чуть позже вам подали дымящиеся блюда, и вы набросились на них со зверской жадностью, очистив тарелки в мгновение ока и не проронив ни слова. А потом, сытые и умиротворенные, вы снова говорили о красоте Мальчезине, и она поблагодарила тебя за удачный выбор. Теперь, увидев эту обворожительную красоту, она с удовольствием вернулась бы сюда еще, эти места запали ей в душу.

Ты смущенно улыбнулся, коснувшись, совсем случайно, ее ноги под столом. Тебе вспомнилась сцена в ресторане два дня назад, когда она первая искала контакта, но тут же, в ответ на твое предложение, ретировалась. Теперь же вы касались друг друга без тени смущения, и если это было не то самое, что обычно зовется ухаживанием, то что же тогда?

Как была права Сельваджа, когда говорила, что не воспринимала тебя как брата. Вероятно, она интуитивно поняла это, а теперь и ты чувствовал то же самое, потому что в ней ты мог представить кого угодно, но только не сестру. Напротив, теперь это было очевидно, и понимание этого заставило тебя вздрогнуть от радости и страха — никогда больше, ни при каких обстоятельствах, ты не принял бы ее в этой роли.