Анастас Иванович Микоян: человек и политик - [57]

Реализовавшаяся на китайской почве «сталинская» модель социализма, приспособленная к местной специфике, была определяющей, однако ее практическое осуществление вряд ли было невозможно без помощи со стороны СССР. В Пекине пока были не готовы пожертвовать, в угоду амбициям «северного соседа» и «старшего брата», такими базовыми для политической системы КНР основами, как, например, культ личности вождя. Начинать реально, а не декларативно демократизацию общественной жизни в стране также не входило в планы Мао Цзэдуна.

Необходимо было искать разумный компромисс с Москвой по этим и многим другим проблемам. По мнению Мао Цзэдуна и его ближайшего окружения, на сакраментальные вопросы «кто виноват» и «что делать» должна была поступить «подсказка» из Москвы. Желательно, организовать приезд в Пекин (для «разъяснений») высокопоставленного советского руководителя. В Кремле выбор пал на одного из самых авторитетных и опытных — Анастаса Ивановича Микояна, для которого к тому моменту Китай, как мы уже отмечали выше, не был, как для многих его коллег, чем-то неизвестным.

По свидетельству заместителя министра внешней торговли СССР К. И. Коваля, А. И. Микоян был настроен более прагматично в отношении увеличения объема экономической помощи КНР, чем, например, Хрущев[371].

Микоян был одним из главных противников в руководстве СССР передачи секретов производства ядерного оружия КНР, поскольку считал, что если китайские радикалы его получат, то у них появится реальная возможность превратить некоторые локальные конфликты в мировые[372]. Хрущев полагал, что чем больше СССР будет помогать Китаю, тем более успешно будут укрепляться и связи двух государств и партий в иных направлениях.

В 1956 г. состоялись две знаковые поездки А. И. Микояна в КНР: двухдневная в апреле, по свидетельству самого Анастаса Ивановича, для «установления контактов и обмена мнениями с руководящими деятелями»[373], а также более продолжительная, в сентябре, для участия в работе VIII съезда КПК и, совместно с руководителями этой страны, попыткой разрешения внутриполитической ситуации в Северной Корее[374].

Лю Шаоци приветствует Микояна во время работы VIII съезда КПК

Содержание документов личного и рабочего архивов Микояна позволяет относительно подробно восстановить этот важный эпизод его международной деятельности. На некоторые из них, без указания выходных данных, историки ссылались еще в советский период во время полемики КПСС и КПК[375].

* * *

Решения XX съезда советских коммунистов вызвали неоднозначные оценки в среде китайского руководства. Лидер КПК Мао Цзэдун обратился к Н. С. Хрущеву с настоятельной просьбой разъяснить, чего же реально хотели в Москве, принимая подобные решения. С такими же просьбами в тот период обращались и другие лидеры стран-союзников СССР, как в Восточной Европе, так и на Дальнем Востоке. Причем довольно часто высказывалось конкретное предложение встретиться по данному вопросу персонально с А. И. Микояном, сыгравшим, по их мнению, одну из главных ролей в подготовке и проведении форума советских коммунистов именно в том ключе, который и позволил его делегатам принять решения, столь неоднозначных для всего мирового коммунистического движения[376].

В начале июля 1957 г. А. И. Микояну, по поручению Н. С. Хрущева, вновь пришлось приехать в КНР[377] и проинформировать китайское руководство об итогах июньского 1957 г. Пленума ЦК КПСС, на котором от власти была отстранена, в официальной формулировке того времени, «антипартийная группа Молотова-Кагановича-Маленкова и примкнувшего к ним Шепилова».

Итоги этой поездки стали настоящим холодным душем для китайских лидеров, которые в апреле того же года демонстративно пышно принимали просталински настроенного Председателя Президиума Верховного Совета СССР К. Е. Ворошилова, которого уважительно величали «Фулао» («Старина»)[378].

Видимо, в Пекине питали иллюзии к откату в Кремле к прежним сталинским порядкам, в том числе и по поводу отказа от критики его культа личности. В свою очередь члены антипартийной группы наверняка рассчитывали на поддержку китайских коммунистов в случае отстранения ими от власти Хрущева. Но не получилось. Вопрос об антипартийной группе Микоян обсуждал с Мао Цзэдуном во время их встречи в Ханьчжоу. По его словам, Мао Цзэдун заявил «о своей поддержке ЦК КПСС»[379].

Насколько удачно Анастас Иванович справился с этой непростой задачей, в какой-то степени свидетельствует текст постановления Президиума ЦК КПСС от 8 ИЮЛЯ1957 г. с грифом «Строго секретно».

«1. Считать, что поездка т. Микояна в КНР для информации китайских друзей о решениях июньского Пленума ЦК КПСС была полезной и необходимой.

Одобрить работу т. Микояна, проведенную во время поездки.

2. Поручить тт. Микояну и Косыгину изучить вопрос о задолженности КНР Советскому Союзу и представить в ЦК КПСС по этому вопросу необходимую справку» [380].

Через четыре месяца Мао Цзэдун прибыл в Москву на торжества по случаю 40-летия Великой Октябрьской социалистической революции. Вел он себя, в отличие от визита в 1949–1950 гг., весьма экстравагантно, но видимое единство двух государств и партий сохранялось еще несколько лет. Так, во время следующего Международного совещания коммунистических и рабочих партий, конце ноября 1960 г. состоялась встреча А. И. Микояна и Ф. Р. Козлова с Лю Шаоци, Дэн Сяопином и Пын Чжэнем, в ходе которого уже наблюдались противоречия в двусторонних отношениях