Anamnesis morbi. (История болезни) - [36]
Кусок белой ткани, вырванный из моего халата, действительно прилип к стеклу. Вернее даже, не прилип, а…
Я присмотрелся и не поверил глазам: ткань примерзла. Стекло вокруг было покрыто тонким слоем льда. Почему-то вспомнились заиндевевшие окошки зимних троллейбусов времен моей студенческой юности, на которых неизвестные остряки теплыми пальцами вытаивали одну и ту же оптимистичную надпись: «Крепитесь, люди, скоро лето!» Вот только теперь, в отличие от тех чудных времен, я тупо смотрел на окно, покрытое льдом в середине июля. Что-то в этом было неправильное…
Было и еще одно отличие от тех, покрытых матовым инеем троллейбусных стекол: здесь лед сохранял полную прозрачность. В темном окне по-прежнему в подробностях отражался скудный интерьер ординаторской и ее население — дремлющий за столом Петрович и взъерошенный, недоумевающий я. А рама этого импровизированного зеркала была покрыта толстым слоем пушистого инея.
Я ущипнул себя за ногу: больно! Сон кончился, начался бред…
За спиной завозился Петрович. Я решил привлечь свидетеля:
— Ванька, вставай!
— Кто? — он встрепенулся, вскочил и ошалело уставился на меня.
— Да живы все… пока. Ты на окно посмотри!
Петрович перевел взгляд на обледеневшее стекло:
— Ё-моё! Это что?!
— Ты тоже ЭТО видишь?
— А то! Кондиционер свихнулся? — выдвинул версию коллега.
— Да нет, похоже, снаружи похолодало: видишь, только окно обледенело.
— Фигня! — безапелляционно заявил Петрович. — Лето на дворе!
— Есть другие предположения?
Приятель подошел к окну и потыкал пальцем в стекло. Тут же отдернул руку и сунул палец в рот:
— Холодный! Аж обжигает!
— Ну и что это за явление? — поинтересовался я, впрочем, слабо надеясь на то, что Петрович даст ответ.
Он и не дал. Минуту постояв в раздумьях, мой товарищ повернул ручку и распахнул раму. Снаружи хлынула волна теплого воздуха. Петрович перевесился через подоконник и снаружи проорал:
— А здесь тепло! — вернувшись в комнату, он захлопнул раму.
Вновь похолодало. Щель между рамами на наших глазах зарастала мохнатым инеем.
— Бред какой-то… — недоуменно пробормотал Петрович, наблюдая за быстро растущими ледяными кристалликами. Я согласно кивнул.
Движение вызвало новый приступ озноба. Я застучал зубами так, что Петрович вздрогнул:
— Ты что?
— Н-не з-знаю… х-холод-дно!
— Да ладно тебе! Стекло холодное, и только. Внутри-то жара! Ты не заболел часом?
— М-может б-быть! Трясет ж-жутко.
Ванька заботливо пощупал мой лоб:
— Да ты ледяной просто! Будто в холодильнике сидел!
Я мысленно поправил приятеля: у меня было полное ощущение того, что я и сейчас в холодильнике… точнее, в морозилке.
Кисть левой руки обожгло холодом. Я попытался пошевелить пальцами, но не смог: будто бы вмороженные в лед, они не слушались.
Я скосил вниз глаза и с недоумением увидел, как мизинец с безымянным пальцем обрастают белым холодным пухом. Иней медленно, но уверенно полз по моей руке вверх, сантиметр за сантиметром устилая кожу. Пока я стоял столбом, тупо разглядывая свою конечность, иней захватил почти всю кисть и, похоже, не собирался останавливаться. Руку невыносимо жгло холодным огнем. От боли и удивления я даже перестал дрожать:
— Петрович, погляди-ка! — свободной рукой я указал на снежную «перчатку».
— Ох, ни фига себе! Это еще что? — Ванька цапнул меня за обледеневшую руку и принялся вертеть ее во все стороны, рассматривая медленно растущую белую коросту.
— А я знаю?
— Больно?
— Больно. Жжет холодом.
— А двигать рукой можешь?
— Кистью — уже нет. А до нее — могу.
— Та-ак… А ну-ка, садись! — Петрович впихнул меня в кресло, где недавно так уютно сидела Кларочка. Ногой подвинув к себе стул, коллега уселся рядом, так и не выпустив моей руки.
Пока он изучал загадочное явление, я откинулся на спинку кресла и тупо уставился в темное окно, пытаясь сосредоточиться. Итак, я покрываюсь инеем. Это факт. Таким же инеем покрыты рамы обледеневшего окна. Это тоже факт. Какая-то связь между этими двумя фактами просто обязана быть. Вот только какая?
Лихорадочно соображая, я смотрел на собственное отражение в темном окне напротив. Несмотря на довольно внушительный слой льда, которым обросло за несколько минут стекло, мне прекрасно было видно все, что происходит в ординаторской. Вот я, в расслабленной позе развалившийся в глубоком кресле; вот приоткрытая дверь, едва заметно движущаяся от слабенького сквознячка; вот Петрович, почти вплотную уткнувшийся носом в мою левую руку, уже почти до середины предплечья покрытую странной слабо шевелящейся черной коркой… Черной?!
Я вскочил, вырывая руку из пальцев приятеля, и одним прыжком оказался у окна. И замер, поднеся обледеневшую кисть к стеклу, в полном изумлении переводя взгляд с отражения на оригинал и обратно.
Морозный иней на руке был, как полагается, белым и пушистым. А вот его отражение в обледеневшем окне было черным! Абсолютно черным. Будто бы темнота снаружи решила побороться за свои права со вторгшимися в нее светлыми пятнами и просто сожрала часть моего отражения. И продолжала жрать, подбираясь уже к локтю.
А тут, по эту сторону ледяного зеркала, контуры черного зазеркального пятна в точности повторял расползшийся по моей руке ослепительно белый иней.
Обычная районная больничка становится ареной страшных событий. В округе происходят непонятные, мистические убийства молодых женщин, причем каждая из них ждет ребенка! Человек-тень настигает своих жертв, всякий раз непостижимым образом исчезая с места преступления и не оставляя никаких улик…Кому же нужны нерожденные души? Стоит ли верить старой цыганской легенде, обещающей бессмертие?Это вынужден выяснять Пал Палыч Светин, назначенный в больницу врачом и сразу втянутый в водоворот страстей. Вместе с лейтенантом милиции он пытается противостоять убийце с нечеловеческими способностями и недюжинной силой.
Кейт Галлахер не боится темноты. Она охотится на монстров. Август Флинн – чудовище. Он не может стать человеком. И обречен играть свою партию, чего бы это ему ни стоило. Темные силы выходят из тени. Война монстров с людьми приближается к кульминации.
Грета Хельсинг, врач безупречной репутации, унаследовала практику отца. Последние пять лет она оказывает первую медицинскую помощь на Харли-стрит пациентам, которых для большинства из нас не существует: вампирам, оборотням, мумиям, баньши, упырям, ревматикам-пещерникам. Лечить инакоживых – дело семейное. Чудовища не кровожадны и считаются вымыслом, пока однажды религиозные фанатики не выходят из мрачных туннелей, нападая на мир живых и «не мертвых». Теперь Лондон – очень испуганный город.
Не сидится Магдалене ишт Мазере на посту секретаря. Пусть и платят хорошо, и работа не такая нервная, как прежде, тянет ее вновь раскрывать дела о незаконной магической практике. Разумеется, Магдалена не смогла пройти мимо, когда доверявший прежде начальник вдруг начал прятать письма. А тут еще странная экспертиза… Словом, бывших сотрудников Отдела по работе с магией не бывает, а в королевстве достаточно людей, готовых на убийство во имя сохранения собственной тайны. И на чины они не посмотрят.
Может ли повлиять на поведение современных молодых людей в России древняя подводная цивилизация, скрывающаяся в пучинах океана? Оказывается, может, когда применит для этого новый полуреальный-полувиртуальный квест «Власть приоритетов»… В Москве сходятся интересы сразу нескольких могущественных сил, негласно правящих планетой, и в эпицентре очередного раунда их противостояния оказываются московские подростки, старшеклассники, чьё желание сделать мир справедливым так легко находит отклик в предложенной им Игре.
Мириам Блэк знает когда ты умрешь.Она предвидит сотни автомобильных катастроф, сердечных приступов, инсультов и самоубийств.Но когда Мириам садится в грузовик Луиса Дарлинга и пожимает мужчине руку, то видит, что через тридцать дней Луис будет убит с её именем на устах. Луис умрет из-за неё, а она сама станет следующей жертвой.Что бы девушка ни предпринимала, спасти Луиса она не сможет. Но если Мириам хочет остаться в живых, она должна попытаться.
Королевство Шарми давно забыло слово «магия». Кому и зачем нужно волшебство, если по железным дорогам ездят поезда-люксовозы, у фабричных конвейеров стоят големы-рабочие, армию со дня на день пополнят полки железных солдат, – и даже у столичных светских львиц в моде не живые, а механические собачки?Это называется «прогресс». А цена прогресса высока…И потому за внешним благополучием королевства скрывается змеиный клубок заговоров и интриг. К власти и богатству рвутся все – принцы крови и члены правительства, гвардейцы и ученые, механики и даже простые рабочие.В опасной игре своя роль есть у каждого.Но кому предстоит сыграть главные роли?..