Амулет князя - [26]

Они уже были в дверях, когда Никита обернулся и удивленно спросил:

– А чья здесь игрушка? У тебя в гостях были дети?

Павел не поверил глазам, когда увидел в углу куклу. Ту самую, которую считал потерянной.

– Это моя, – немного смутившись, ответил он. И поднял игрушку. – Как я раньше ее не заметил?

И бережно спрятал в котомку.

Пока Никита отправился на конюшню, а Ярослава в кухню, Павел пошел в библиотеку. Он не знал, застанет ли старого Ридика, но перед отъездом хотел повидаться с ним.

Библиотека встретила его тихим поскуливанием игоши.

– Прости, я опять про тебя забыл, – сказал Соболев, и на всякий случай обошел маленького уродца подальше.

В конце комнаты по-прежнему сидел старик, склонившись над книгой. Он поднял красные воспаленные глаза и улыбнулся.

– Надо же, не думал, что увижу вас снова, молодой человек. Значит, нашли способ обойти заклятие… Не могу сказать, что рад за вас. Князь Дорин был славным человеком, и мне жаль, что все так кончилось.

Павел не стал спорить. Зачем разочаровывать старика? Пусть хоть кто-то оплакивает смерть князя, хоть он и не заслужил ничьих слез.

– Зачем вы пришли?

– Хотел узнать, все ли у вас в порядке, – ответил Павел, мучительно выискивая причину. – Вы останетесь здесь?

– Не знаю. Молодой князь еще не решил. Слишком много дел и без меня. А вы, молодой человек, ступайте. Как я понимаю, вы намерены найти Ставра Великого? Все еще верите в неведомые миры?

– Да, – кивнул Павел. – Прощайте.

И уже у двери помедлил, на миг захотелось вернуться и все рассказать про свой мир и про то, что прав путешественник Ставр, может и не великий, но все-таки умудренный опытом.

Именно это и спасло его от развесистой паутины с жирным черным пауком в центре. Паутина оплетала весь коридор между стеллажами, да так густо, словно тут трудились сотни пауков. Тем более странно, что пятью минутами раньше, когда Соболев шел к старику, путь был свободным.

Воровато оглянувшись на занятого чтением Ридика, Павел снял с полки первую попавшуюся книгу и аккуратненько намотал на нее паутину.

Никита и Яра ждали его во дворе, рядом маялся Логан. Он первым увидел Соболева и радостно поспешил к нему.

– Волчонок! Ты жив!

Павел искренне обнял юношу и, отстранившись, потрепал по голове.

– Берт рассказал, что ты спас меня. Это же ты поднял тревогу, когда меня заперли. Спасибо.

– Ты ведь будешь заезжать ко мне?

И такая искренняя надежда светилась в его глазах, что слова сорвались сами собой:

– Конечно. Я обещаю, что непременно приеду за тобой, и мы еще попутешествуем вместе.

И оглянувшись, добавил тихо:

– А когда вырастешь, то я помогу тебе завоевать свое собственное княжество.

– Логан! – окликнул Берт. – Не пора ли за работу браться?

– Сейчас! – юноша помахал Павлу и крикнул, убегая: – Я буду ждать!

Как-то нехорошо стало на душе. И зачем обманул мальчишку? Само вырвалось, а слово, как известно, не воробей. Но если повезет, Павел найдет дорогу домой, и забудет о странном приключении. А когда станет дедом, то будет убеждать молодых, что чудес не бывает, как старый Ридик.

– Пора ехать, – окликнул его Никита. – А то доблестная стража вся извелась. Как бы алебардами не поторопили.

Он и Ярослава уже сидели на конях, а Павлу подвели спокойную рыжую кобылу.

Соболев поглядел на животину и обернулся к другу. Тот улыбался во весь рот, довольный собой и всем миром.

– Я подумал, что тебе будет удобнее на покладистой коняге. Помнится, ты ходил в конную школу что-то около месяца. И то потому, что я тебя вытащил. Теперь скажи мне спасибо.

Павел помнил тот ужасный месяц. С первого взгляда он понял, что верховой спорт не для него. Нет, против лошадей он ничего не имел, но взбираться на них, да еще скакать, словно за тобой гонятся все черти ада, – это было мучением.

Впрочем, Никита был прав, и теперь пригодились полученные там навыки.

– Спасибо, Ник, – пробурчал Соболев. Вставил ногу в стремя и кое-как влез на кобылу.

– Поехали!

И трое путников покинули замок, за спиной у Павла остались мрачные воспоминания и страх смерти. Дорога послушно стелилась под ноги, из-под копыт летела пыль, и путники спешили навстречу новому дню, нахлестывая коней.

Никто из путников не обернулся и не увидел, как на стену замка вышла богато одетая женщина с длинными русыми волосами и посмотрела вслед всадникам. Рядом появилась служанка и услужливо накинула на плечи шаль.

– Он все-таки выжил, госпожа, – сказала служанка. – Вы не боитесь, что он может когда-нибудь вернуться и узнать, что к нему приходила не какая-нибудь кухарка, а сама княгиня?

– Он не вернется, – беспечно отмахнулась она. – Конечно, я думала, что он умрет и не разболтает о наших свиданиях. Дорин заставлял меня скучать ночами, гадко с его стороны! Но Волчонок уехал, и я могу спокойно выйти замуж за нового князя.

Служанка льстиво рассмеялась, но смолкла. Княгиня не выглядела особенно счастливой, не следовало веселиться и ей.

* * *

Подходил к концу второй день пути. Друзья ехали по широкой тропе через лес – самой короткой дороге до Волчьей Впадины.

– Смотрите, там какой-то дом, – сказал Павел и указал на старый покосившийся сарай.

Зрелище было жалким. С видимой стороны ни окон, ни дверей Соболев не заметил. Потемневшие стены грозили вот-вот рухнуть и с трудом выдерживали вес дырявой крыши. К сараю не вела ни одна тропка, наверное, давно к нему никто не ходил. Примерно на три шага вокруг была выжженная черная земля, словно кто-то провел аккуратный круг. Но следов пожара не видно. Ни деревья, ни сам сарай не знали огня.