Амрита - [128]

В Ницце мне очень понравилось. Милый французский городок на побережье – самая настоящая европейская провинция у самого настоящего европейского моря, которое раньше я видела только в фильмах. Чистый воздух. Чистые улочки. Чарующая динамика неба и городских красок. Городок был наводнен собаками самых разнообразных пород, которые свободно бродили по улицам, впрочем, нисколько не мешая романтическим прогулкам многочисленных отдыхающих солидного пенсионного возраста. Но больше всего меня поразил музей Матисса, где, кроме меня, не было ни одного человека.

Я ходила по пустым залам и любовалась буйством красок знаменитого мэтра. Его картины, осколки его души, навсегда сохранятся в моем сердце, где бы я ни была. По крайней мере, мне хочется так думать.

Мое возвращение из Ниццы совпало с возвращением хозяина «Берриз» с Ямайки. Он вернулся в Токио с безумной идеей открыть рэгги-бар, в котором не будет никакой музыки, кроме рэгги. Очень может быть, что через каких-нибудь два-три года хозяину снова попадет вожжа под хвост и он снова резко изменит свои пристрастия и привычки, но я стараюсь об этом не думать.

Хозяин позвонил мне сразу, как вернулся из теплых краев, и пригласил работать с ним на новом месте. В результате я оказалась в курсе всех подробностей, касающихся нового заведения – от меню до оформления уборных. Ну о музыке рэгги я даже не говорю. Хотя особой любви к ней я никогда не питала, но очень скоро научилась в ней разбираться почти на профессиональном уровне.

Я втайне гордилась своими успехами в этой области, но, откровенно говоря, некоторые молодые клиенты – псевдорастаманы страшно меня раздражали своими ужимками и бессмысленными разговорами. Кроме того, мне не очень нравилась эксклюзивная ямайская кухня, на которой теперь специализировался мой полусумасшедший хозяин. Все было очень острым и, на мой вкус, немного не соответствовало японским сезонам. В общем, я довольно быстро от всего этого утомилась и даже начала подумывать о том, чтобы снова сменить место работы.

Но каждый раз, когда я почти уже принимала твердое решение уволиться, происходило что-нибудь эдакое, и в результате я оставалась работать в баре. Например, во время одного из таких приступов отчаяния я, разозленная и уставшая, ехала с работы на такси. Таксист был самым обычным японским таксистом – мужчина предпенсионного возраста, серые форменные брюки, белая рубашка, гладковыбритый подбородок. Но как только выяснилось, что я работаю в рэгги-баре, он пришел в возбуждение и заявил, что страшно гордится тем, что – между прочим! – именно в его такси как-то раз ехал один из музыкантов группы «Aswad».

– Вы что, знаете группу «Aswad»? – я искренне удивилась, потому что водитель ну никак не походил на фаната этой рэгги-группы.

– Ну конечно! Это отличная группа! Они приезжали сюда на фестиваль рэгги «Джапансплэш», и, кажется, у них был сейшн с Джанет Кэй.

Судя по всему, таксист был большим поклонником рэгги. Я все еще не могла поверить собственным глазам и ушам, а он уже начал признаваться в вечной любви к Бобу Марли и даже пытался напевать что-то из его песен. К тому моменту, как мы доехали до моего дома, я напрочь забыла о том, что еще полчаса назад собиралась увольняться с работы.

Я до сих пор думаю, что этот водитель на самом деле был ангелом, посланным мне с небес Богиней Рэгги.

Наши отношения с Рюичиро стали еще ближе. И хотя мы по-прежнему живем отдельно, почти все время проводим вместе. Он продолжает получать какие-то гонорары за свою первую книжку, и благодаря этим деньгам мы время от времени позволяем себе некоторые излишества: вроде поездки на Сайпан к нашим друзьям Сасэко и Кодзуми. Эти молодые старики, кстати сказать, чувствуют себя отлично. Им нравится жить за границей, нравится океан, нравится небо и солнце. Их жизнь полна ярких красок, и когда бы я ни думала о них, как бы их себе ни представляла – обласканных ли южным солнцем или окутанных темным покровом восхитительной ночи, – я каждый раз чувствую на себе дыхание того необычного мира, в котором живут их души. Мира, в котором даже время течет не так, как в Японии.

С тех пор как Рюичиро мне изменил, прошел почти год.

Незадолго до того, как он должен был вернуться из очередной заграничной поездки, я узнала, что в Испании у него есть другая женщина. Самое смешное, что она сама же и засветилась, по ошибке позвонив в его квартиру, где я всегда живу во время его отсутствия.

При первой же возможности я сообщила Рюичиро об этом звонке. Он смутился, замолчал и повесил трубку. А через неделю приехал, как ни в чем не бывало.

Я не стала устраивать скандал, только спросила, как это ему хватило наглости заявиться сюда, ко мне. Вместо ответа он сказал что-то вроде: «Почему ты так быстро поставила крест на наших отношениях?!»

В общем, мы оба были слегка удивлены поведением друг друга.

Потом он, конечно же, извинился, впрочем, добавив, что в последнее время его все чаще тянет к женщинам с ангельскими личиками, а вот брюзгливые скандалистки вроде меня нравятся ему все меньше и меньше.

Все это звучало абсолютно абсурдно и вообще не было похоже на извинение. К тому же, услышав про ангельские личики, я вспомнила Маю и окончательно расстроилась. Кажется, Рюичиро это почувствовал. Он как-то заволновался, взял меня за руки и сказал: