Амирспасалар. Книга II - [23]

— Отче Мхитар, молю, вернись, мы ждем тебя!

Вачутян только погрозил Нерсесу кулаком. Какой-то неучтивый вояка крепко огрел плетью по спине вардапета. Озлившись, Нерсес бросился обратно и, ворвавшись в собор, пронзительно завопил:

— Мхитар заодно с шаханшахом! Он уже во дворце… А меня избили нечестивцы!

Буря негодования поднялась в соборе. Все кричали, не слушая друг друга:

— Вероотступники! С греками сговариваются! Руку на Церковь святого Григория поднимают!

— Отлучить еретиков!

Пока пастыри неистовствовали в храме, Гош уже сошел со своего мула и, оглядываясь по сторонам, стоял посредине замкового двора. Из дворца к нему с радостным лицом спешил Захарий. Протягивая руки, он кричал старому наставнику:

— Прибыл, отче? Ну, теперь мне никого другого не надобно! Прошу тебя, зайди, отдохни с дороги… А я пойду в собор, немного потолкую со святыми отцами!

Выйдя из ворот Вышгорода, правитель в сопровождении князя Вачутяна медленно пошел по Главной улице, направляясь к кафедральному собору. В некотором отдалении двигался за ним пятисотник Ростом с отрядом панцирников.

Подойдя к южному, царскому, входу, Захарий окинул взором светло-коричневый фасад величественного здания. На большой высоте с обеих сторон портала виднелись каменные горельефы — два готовых к взлету орда. Так, некогда впереди великих царей Аршакидов во время торжественных шествий несли живых орлов, символ державной их власти, царские орленосцы.

Перед массивными соборными дверями, окованными листовой медью чудесной чеканки, стояли на страже дюжие монахи. По знаку правителя два панцирника выдвинулись вперед, наставив копья, оттолкнули монахов и широко распахнули створки дверей. Из глубины собора донесся гул голосов. Правитель твердым шагом переступил порог. За ним последовали Вачутян и Ростом. Створки дверей медленно закрылись за ними.

Великолепный храм был заполнен лишь в центральной части. На длинных скамьях восседали несколько сот епископов и вардапетов в черных куколях и рясах. При появлении правителя сначала все смолкли. Но тотчас с задних скамей послышались негодующие выкрики:

— Где отец Мхитар? Почто прячешь его от нас, шаханшах?

Несмотря на все усилия епископа Саргиса навести порядок, крики все усиливались. Захарий стоял посередине собора, с собольей шапкой в руках и молчал. Переждав некоторое время, он резко махнул рукой. В зале прогремел властный голос:

— Прекратите бесчинствовать, святые отцы! И слушайте теперь мою речь.

В соборе постепенно воцарилась тишина.

— С прискорбием вижу я, сколь неблагодарны и неразумны епископы и вардапеты моей страны! Я неустанно восстанавливаю храмы, я строю новые обители божьи. Ежегодно щедрые вклады поминальные получают от меня и моих родичей монастыри… И все вам мало! Забываете, что власть ныне в Айастане — христианская, что Богу подобает — богово, а кесарю — кесарево.

Снова поднялся шум в зале:

— То у греков и латинцев заведено!

— Слушайте меня дальше, святые отцы! — гремел голос правителя. — Не думаете вовсе вы о благополучии и безопасности страны, подрываете дружбу и единство народов христианских… В походах мы находимся как язычники — некому за нас Богу помолиться, и должны мои воины умирать без покаяния, и смеются над нами побратимы из Картли. И это вы считаете достойным и каноничным, святые отцы? Так внимайте, не намерен я дольше терпеть ваше своеволие! Есть у вас указ католикоса Иоаннеса, есть решения двух соборов, так поступайте по ним… Повелеваю — без промедления в войске армянском вновь завести богослужение, восстановить обычай древний! По чину пусть участвуют пастыри в делах ратных, как утешители воинов и врачеватели и души и тела. Кроме того… — сделал паузу Захарий, — впредь запрещаю я принимающим постриг великий приносить в дар обители владения свои. И так достаточно земель у монастырей ваших. А теперь — расходитесь, отцы, по домам — мне вы больше не надобны!

Неимоверный шум поднялся под гулкими церковными сводами, как одержимые вопили епископы и вардапеты, грозя кулаками. Правитель отдал короткое приказание Ростому. Тот быстро вышел из собора. Тотчас распахнулись настежь двери и, лязгая железом, в храм вошли панцирники.

Захарий некоторое время спокойно наблюдал за разгоном церковного собора, потом, усмехнувшись, и сам вышел из храма.

Глава VIII. ОРУЖЕЙНИК КЮРЕХ

Глава гильдии анийских менял Оненц с некоторых пор ощущал явный холодок в обращении правителя. «А все осел смотритель! Надо было вовремя выгнать его», — со злостью думал Оненц, ломая голову, как бы войти в милость двора. Однажды, когда он проходил по оружейному ряду, его осенило. Ростовщик быстро вошел в лавку.

— Прибыли и удачи почтенному варпету! — возгласил Оненц.

— Счастья в делах, радость в твой дом! — степенно поднялся со стула старый Тигран. — Прошу, усаживайся поудобнее. Чем полезным смогу быть твоей милости?

— Оружием я стал интересоваться! — бросил ростовщик. — Доспехи мне нужны необычайные, царя достойные, варпет Тигран!

— Ого! А на рост какой, дозволь тебя спросить? — удивился оружейник. — Не на твой ли? — И, скрыв улыбку в седых усах, он оглядел приземистого заказчика.