Амирспасалар. Книга I - [80]

Глава VIII. АХПАТСКАЯ АКАДЕМИЯ

Ахпатский архиепископ Барсег был намного моложе старшего брата князя Абуласана Арцруни. Исключительно красивой внешности, он мало походил на своего родича. Проводя большую часть времени в Тбилиси, где находилась его кафедра при армянском соборе Св. Георгия, веселый и общительный владыка любил соколиную охоту, не брезгал и чарой доброго вина. В качестве главы верующих армян в Картлийском царстве Барсег вынужден был изображать строгого блюстителя церковных канонов, особенно в глазах санаинских и ахпатских отцов, составлявших наиболее непримиримое крыло Армянской церкви.

Получив тайный донос на вольнодумца Мхитара Гоша, архиепископ Барсег поручил секретарю академии вардапету Минасу вызвать Гоша из Нор-Гетика для обсуждения его труда на заседании академии. Высокопреосвященный хорошо помнил, что Мхитар Гош на протяжении ряда лет был духовником Мхаргрдзели, воспитателем его сыновей Захария и Иванэ, и вовсе не собирался портить свои отношения с могущественным амирспасаларом в угоду санаинским отцам. Но все же надо было, как настаивали отец Минас и другие вардапеты, дать отпор вольнодумным высказываниям настоятеля Нор-Гетика.

Долго размышлял ученый-игумен перед отъездом в Ахпат и, решившись, отправил гонца в Лори, где пребывал князь Саргис. В своем письме он вкратце уведомлял о вызове владыкой Барсегом и опасениях за судьбу «Судебника» при обсуждении недоброжелателями.

Совет академии заседал в обширном притворе храма «Животворящего креста», построенного знаменитым зодчим Трдатом в начале XI века. У входа в притвор стояли рослые иноки-охранники и отгоняли любопытных. Во времена своего расцвета Ахпатская лавра насчитывала свыше 500 монахов, и прибытие на академическую расправу знаменитого Мхитара Гоша, естественно, вызвало большое любопытство многочисленной монастырской братии.

После молитвы и краткого вступительного слова высокопреосвященного Барсега на кафедру взошел тер-Минас. Немолодой монах, с изможденным лицом аскета и черной узкой бородой, воздев руки к церковному своду, патетически воскликнул:

— Отцы святые, не дай бог… я говорю, не дай бог, если писание сего вардапета, — он ткнул рукой в сторону Мхитара Гоша, — попадет в руки злонамеренного грамотея из низкородных! Вот послушайте, что пишет отец Мхитар в своем «Судебнике»: «Создатель сотворил человеческое существо свободным, зависимость же от господ возникла из-за нужд в земле и воде…» Но то же говорили Богом проклятые тондракиты, они тоже отстаивали равенство людей. А ведь «равенство» — наущение дьявольское!

— Не греши, отец Минас, — спокойно произнес с места Мхитар Гош, — я нигде не пишу о равенстве людей.

— Не давал я тебе слова, отец Мхитар! — загремел архиепископ. — Продолжай, тер-Минас.

Разозленный репликой Гоша, тот с жаром продолжал:

— А дальше вот что пишет сей вардапет зломысленный: «…В первый день нового года, равно как и в дни праздников, обязаны шинаканы делать приношения, но лишь в меру возможностей своих…»

В зале возникло движение.

Тер-Минас продолжал со злорадством читать крамольные места из «Судебника».

— «Не должно быть места притеснениям многим, и пусть исчезнут несправедливые привычки, ибо и сами приношения возникли из многих неуместных обычаев». Каково, святые отцы, а? Да ведь он хочет разорить наши монастыри, наши божьи храмы, хочет, чтобы шинаканы потеряли всякое почтение к Святой церкви дивного Григория!

— Неправда, только незаконные поборы с прихожан я предлагаю прекратить! — вновь не сдержался Мхитар Гош.

Тер-Минас выбросил последний козырь:

— А вот что наш вардапет пишет об обязанностях работников: «Работать на князя и господина должно один… — тер-Минас показал присутствующим худой, запачканный чернилами палец, — день из семи дней в неделю. Заставлять же попавшего в зависимость работать больше этого — великое беззаконие».

В зале поднялся сильный шум. Все кричали:

— Да он с ума сошел!

— Где это видано?

— Какой ишхан, какой монастырь согласится?

Гош иронически наблюдал за разбушевавшимися отцами. Архиепископа начинало бесить спокойствие настоятеля Нор-Гетика. Чувствует, наглец, широкую спину Мхаргрдзели за собой! Следует сбить с него спесь… Обращаясь к отцу Минасу, владыка повелительно возгласил:

— Зачитай, тер-Минас, что грозит книжникам, которые позволяют в своих трудах еретические высказывания!

Секретарь академии с готовностью стал читать древнюю анафему, с грозным видом поглядывая на Гоша:

— «…Проклятие всем еретикам, не признающим нашу небоподобную, святую, соборную и апостольскую Церковь святого Григория Просветителя. Да постигнет их проказа Гнезия, удавление Иуды, поражение громом Диоскора, трепет Каина, поглощение заживо землей Дафана и Авирона, да сбудется над ним проклятие сто шестого псалма и да будет он привязан к сатане! Никаким покаянием не избавится душа его от ада. Аминь!»

— Аминь! — повторил архиепископ. — Теперь ты сам видишь, отец Мхитар, чем рискуешь, если упорствовать будешь в заблуждениях своих! И не забудь, кроме академии есть еще остров на Севане…

Мхитар Гош пожал плечами. В этот момент широко распахнулись двери, охраняемые послушниками, и под старинными сводами раздался звон шпор. Твердо ступая по каменным плитам, по проходу не спеша продвигался статный рыцарь с почтительно обнаженной головой.