Амгунь — река светлая - [22]
Но не о себе Домрачев думал сейчас. И даже не о лейтенанте. О мужиках, соседях своих. Ведь если расправу учинят сдуру, дело-то хорошим для них не пахнет. Потому как и сам Домрачев, и помощник его — лейтенант милиции — на службе находятся.
А Катерина-то, Катерина мельтешит-мельтешит. Может, знает что? И тут она к столу их кликнула:
— Мужички, обед на столе! Давайте-ка, пока горяченький.
Домрачев спросил, хотя прежде никогда не опрашивал:
— А что на столе-то, мать?
— Картошки с помидорками да с лучком.
— И только? Ну-к, Сенька, неси-ка нож мой.
Пальцем большим провел по лезвию, пробуя остроту, крякнул довольно. И пошел к лабазу. В лабазе оставалась на шестах кета прошлогоднего копчения. Домрачев выбрал брюшко побольше, на свет посмотрел — просвечивает рубиново, обрезал ребра: это не помидоры,! Брюшко отдавало горьковатым дымком.
Лейтенант засверкал глазами, заерзал на скамейке, завидев тешу на столе.
— Вот это закусон! М-эх! Аромат какой…
— На осиновом дымке коптил. Потому запах — чуешь? — чистый. Ну-ка, отведай-ка.
Лейтенант взял кусочек из-под ножа, надкусил рубиновую мякоть, сощурился:
— Как в лучших домах Филадельфии!
— А как ты думал? И не запрет если б, показал бы я тебе, что твоя Филадельфия и во сне не видела. Провез бы по таборам… Ставь картошки, мать!
— Может, и по стопочке? — неуверенно предложила Катерина. Домрачев глянул на лейтенанта: тот поморщился, будто не водочки ему предлагали, а бог знает что.
— Оставь, обойдемся пока, — с сожалением оказал Домрачев, перебарывая соблазн.
Катерина принесла картошки в общей миске. Картошки целые, как любил Домрачев, сахарно-рассыпчатые, задымили парком, нагоняя аппетит.
— А рыбка, — не покривил душой лейтенант, — и вправду объедение. Так и тает во рту.
Катерина опросила:
— Еще принести?
— Еще, — говорит Семушка, а у самого уже вся мордашка блестит от жира.
Ах ты, рыбная душа, поприжаться теперь придется. Не скоро рыбки вдоволь поешь, не скоро.
— Неси, мать. От окна возьми, пожирнее. Глянь-ка, Семушка-то как уплетает! Обопьешься ведь, Сенька! Воды в Амуре не хватит.
— Не-е!
И снова Домрачев резал кусками тешу, обрезая ребрышки, а Катерина картошек парных еще подбросила в миску — разъелись мужички!
Лейтенант крутит горячие картошки. Улыбаясь, Домрачев посматривал на него и вдруг опросил:
— Что, не дается?
— Горяче…
— Дуй, дураче. — поймал тебя на слове таки!
Смеется лейтенант. Сенька залился тоненько. Катерина улыбнулась мужу тепло. Ах ты, елки-палки, хорошо-то как — вроде и заботушки нет боле за плечами.
Лейтенант отвалился от миски с картошками.
— Сыт.
— Лопай-лопай…
— Сеня… — Катерина смотрит на мужа укоризненно, губы, однако, вздрагивают в улыбке. — При ребенке-то.
— Это у отца моего присловка была такая… Выдь-ка, Сенька, — дождался, пока тот ушел, на Катерину глянул: — Отец все любил приговаривать: «Лопай-лопай, мол, а не жадничай, ровняй морду с задницей!»
— Как-как? — не понял лейтенант, потому что зашелся в смехе Домрачев на последних словах.
— А вот так! Знай наших!
Теперь и лейтенант хохочет — дошло.
Катерина в смущении, на лице проявились красные пятна.
— Ох и бесстыдный же ты у нас, отец!
— Фольклор, — защищает Домрачева лейтенант. — Фольклор, Екатерина Самойловна.
— Не фольклор — бесстыдство.
— Сенька, выходи! — крикнул Домрачев. Устроил сына на коленях, покачал, подбрасывая, похватал ручищами за плечи, ножонки. — Говоришь, тебя взять на тони? Слышь, мать! С нами просится. Покататься. Парень, кажись, вызрел. Глянь, какой вымахал — мужчина! А, Виталий Петрович?
— И не вздумай — с собой-то. Чего не хватало.
Знает, выходит. Все знает баба… Ишь, глаза шальные сделались. А молчит, и слова про то не сказала.
— Вот так, Сенька, выходит, в другой раз возьмем тебя. Мать, слыхал, не согласна. — На Катерину зыркнул. — Чайку бы, мать.
Катерина ушла к печи, зашебаршила там.
Домрачев спустил Сеньку с колен, поднаддал легонечко под задок:
— Бегай, сын!
Вздохнул, но тут же гыкнул, вроде как поперхнулся чем. Еще гыкнул, но потише, горло прочистил.
— А мы двинем, однако, Виталий Петрович.
— Пора.
— Чайку вот выпьем на дорожку.
Полдня ухлопал Степан на лодку, и вот, осмоленная, она что арбузная корочка. Полюбовался Степан своей работой и вблизи и издали, похлопал по гулкому корпусу, порадовался — хоть невесту катай!
На воду лодку столкнул играючи, закачалась она перышком, под веслами ходко пошла, легко и сухой осталась. Степан на радостях вверх прошелся, вниз, круголя дал, налегая на весла. Послушно ходит.
На берегу наблюдал за Степановыми маневрами бич Сашка Серьгин. Осклабился Сашка, Степана наблюдая: ишь разыгрался, ровно дитя. У самого Сашки бутылка красного фруктового вина в кармане штанов оттопыривается. В бутылке лишь половина плескается — Сашка успел приложиться и утереться забыл, присохло винцо красной подковкой с уголков губ.
— Кончай, Степка! Гони сюды, дела есть. И что за народ! — шатко корячит Сашка ноги, колесит, но в воду не забредает, галечку шибает битыми кирзовыми сапогами. Пока Степка к берегу лодку ладит, Сашка сам с собой говорит: «Бывало, плавни, они, брат ты мой, ого-го. Не дай бог кому отведать такое…» — Бессвязна у Сашки речь.
Наташа и Алёша познакомились и подружились в пионерском лагере. Дружба бы продолжилась и после лагеря, но вот беда, они второпях забыли обменяться городскими адресами. Начинается новый учебный год, начинаются школьные заботы. Встретятся ли вновь Наташа с Алёшей, перерастёт их дружба во что-то большее?
Новый роман талантливого прозаика Витаутаса Бубниса «Осеннее равноденствие» — о современной женщине. «Час судьбы» — многоплановое произведение. В событиях, связанных с крестьянской семьей Йотаутов, — отражение сложной жизни Литвы в период становления Советской власти. «Если у дерева подрубить корни, оно засохнет» — так говорит о необходимости возвращения в отчий дом главный герой романа — художник Саулюс Йотаута. Потому что отчий дом для него — это и родной очаг, и новая Литва.
В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.
В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.
«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».
Виктор Пожидаев родился в 1946 году в Артеме Приморского края, где окончил школу, индустриально-педагогический техникум. Работал мастером производственного обучения, прорабом. Затем на протяжении 12 лет занимался журналистикой. В настоящее время — рабочий Славянского судоремонтного завода.«Чистые струи» — первая книга молодого прозаика. Неторопливо, как бы исподволь, он поднимает а ней сложные проблемы нашего бытия: любви, брака, воспитания ребенка.
Анатолий Александрович Ильин родился в 1945 г. в Приморье.В 1968 г. закончил Дальневосточный государственный университет. Печатался в журнале «Дальний Восток», литературных сборниках. Участник XV Всесоюзного совещания молодых писателей в г. Москве. «Соленый берег» — его первая книга.
Владимир Христофоров родился в 1941 году в Семипалатинске. С 1958 года работает в различных газетах Казахстана, учится в Карагандинском педагогическом институте. В 1967 году журналистские пути-дороги привели его на Чукотку, и с тех пор тема Севера — главная в творчестве В. Христофорова. Он автор — книг «Лагуна Предательская», «Невеста для отшельника», «Деньги за путину».В. Христофоров лауреат премии Магаданского комсомола, член Союза писателей СССР.
Виктор Григорьевич Зиновьев родился в 1954 году. После окончания уральского государственного университета работал в районной газете Магаданской области, в настоящее время — корреспондент Магаданского областного радио. Автор двух книг — «Теплый ветер с сопок» (Магаданское книжное издательство, 1983 г.) и «Коляй — колымская душа» («Современник», 1986 г.). Участник VIII Всесоюзного совещания молодых писателей.Герои Виктора Зиновьева — рабочие люди, преобразующие суровый Колымский край, каждый со своей судьбой.