Американские горки. На виражах эмиграции - [19]

В эмиграции мы поначалу пытаемся переносить прежние понятия на новых людей, и не получается. Это другой пласт. Не лучше, не хуже – другой.

Город, из которого человек приехал, по важности стоит после принадлежности этого человека к твоему социальному слою. Это касается не только его рода деятельности и уровня образования. Это ещё и этика, и категории, которыми человек мыслит, его система ценностей. Но затем идет специфика страны, города, – это тоже участвует в создании комфортного микроклимата, микросреды, в которой тебе хорошо.

У нового эмигранта самая большая проблема – обрести свой микромир. На это уходят годы, и годы, и годы. Вот это я бы и назвал самым трудным в адаптации на новом месте. Во всяком случае я исхожу из опыта нашей адаптации и того, что приходилось наблюдать вокруг. Надо заново построить круг общения, человеческое окружение, которое на Родине строилось десятилетиями.

В иммиграции ошибки и потерянное время – это естественный ход вещей. Если человек из десяти начинаний преуспел хотя бы в одном, то это очень успешный человек. Нет никакой трагедии в том, чтобы начать что-то и «потерять время зря». Трагедия в том, что человек живет и ничего не делает из боязни, что у него не получится. Вот эти – действительно обреченные. И насчет того, что неудача равна «потере времени зря», я не могу согласиться никак. На неудачах успешный человек учится в 10 раз больше, чем на победах. Нет движения вперед без неудач. Их не надо бояться, нужно выходить из них, становясь сильнее. Мне очень нравится у Маркса фраза: «Человечество, смеясь, расстается со своим прошлым». Не со слезами, а именно смеясь! Но для этого оно должно стать прошлым. С настоящим расставаться зачастую очень болезненно.

Волею судеб я испытал очень много боли в ситуациях, связанных с другими людьми. В значительной степени это связано с тем, что я рос в тепличных условиях, созданных старшими поколениями, прошедшими через такие чудовищные лишения и страдания, что весь смысл их жизни был в оберегании нас, молодых, от жизненных трудностей. Эта тепличность мне дорого стоила, но это моя жизнь, и я ее ни на что менять не хочу. Моя боль и радость моя, и судить мне себя самому, и ошибки свои самому исправлять. Жизнь продолжается… Если бы я знал трех человек и в двух из них разочаровался, то мог бы, наверное, спиться или свихнуться. Но поскольку я знаю несколько тысяч человек, то на одного такого разочаровавшего у меня найдется несколько десятков других, участием в жизни которых я горжусь, и надеюсь, что за это участие мне многое простится.

И еще я, честно говоря, не верю в дорогу без препятствий, ведущую к чему-то большому и светлому. Если препятствий нет на пути, то и путь этот в никуда.

Ещё могу сказать, что в США мы стали намного чище и светлее в человеческом отношении. Не помню, чтобы я тут кому-то, когда бы то ни было позавидовал, например. И мыслями стали чище, и поступками, и к злу нетерпимее, и к себе в нравственном отношении требовательнее. Во время перестройки в СМИ часто цитировали слова А. П. Чехова из письма к брату Михаилу: мол, надо каждодневно по капле выдавливать из себя раба. Так вот, здесь этого не нужно. Рабство вытекает само по себе, за отсутствием вдавливания.

Фермерский рынок

Рассказывая о впечатлениях первого времени, и особенно о выживании в условиях безденежья, хочу рассказать о Farmers Market (фермерском рынке) в Сан-Франциско. Начнем с того, что в той части города, где селятся многие наши соотечественники, то есть в Ричмонде, доминируют количественно китайцы. Там чисто, спокойно, хорошо, в общем и целом. Почти в каждом квартале (а на улице Клемент так и по 2–3 на квартал) расположены китайские и вьетнамские овощные магазины. Там все свежее и относительно недорогое. Во всяком случае намного свежее и дешевле, чем в больших сетевых супермаркетах.

В таких условиях, кажется, что можно ожидать от городского «колхозного рынка»? Меж тем рынок располагается в самом центре города, практически напротив сити-холла. Там много места для парковки и вообще просторно. Один день в неделю, в воскресенье, если не ошибаюсь, раскидываются и расставляются брезентовые навесы, расставляются раскладные прилавки, и на этом пространстве в серьезной толчее городские массы сходятся за свежатинкой. Там есть практически все, что можно найти в овощных магазинах, но очень свежее, прямо с грядки. Там и мед, и свежевыпеченный хлеб, и свежевыжатые соки, и даже свежая рыба на льду – сегодняшний улов. Фрукты и овощи заметно дешевле, чем в китайских лавках. Для примера: если в крупном сетевом супермаркете Safeway апельсины стоят 59 центов за фунт, в китайском магазинчике – доллар за 3 фунта (крайне редко за 4), то на рынке за доллар можно купить 5 фунтов апельсинов. В Силиконовой долине тоже много рынков, побольше и поменьше. Тот, что в Маунтин-Вью по воскресеньям, у станции калтрейна (местной электрички), – пятый в Калифорнии по величине. Но здесь рынок не дешевый. Наоборот, он подороже магазинов, поскольку всё свежее и товар, преимущественно, органический.

Непонятки с джинсами