Американские горки. На виражах эмиграции - [17]

Тогда же, в условиях полной дезориентации в уличных вывесках, у меня появилась идея сделать учебное пособие «Америка в вывесках». Потому что очень сложно иной раз понять, что за бизнес там, что за сервис, о чем речь вообще? На самом деле, довольно быстро начинаешь разбираться, но не мгновенно. Важно, чтобы кто-то просто пальцем ткнул и объяснил.

Еще в первый год мне казалось, что я никогда не смогу разобраться в марках машин. Столько производителей!!! У каждого – столько моделей. А они еще и по возрасту отличаются. Это же сотни, и сотни, и сотни, – нет, в этом мне не разобраться никогда.

Аналогично с мороженым. С первого взгляда на холодильник в универсаме очевидно, что все это перепробовать невозможно. Тем более, что ассортимент постоянно пополняется и обновляется.

Зима в Сан-Франциско обходится без снега, конечно, но если в 7 утра выйти на остановку автобуса, то температура воздуха будет в районе 5–7 градусов тепла. Потом распогодится и будет +15 в тени и +20–25 на солнце. Люди на остановке одеты с перспективой на улучшение погоды, а не под реалии текущего момента. Многие в шортах и вьетнамках на босу ногу, в открытых маечках. Стоят и трясутся от холода. У девочек ножки и ручки покрыты гусиной кожей. Форменная одежда в Сан-Франциско зимой и летом – кожаная куртка. Тут ветрено, холодный океан. Если половина населения полуодета и мерзнет под гусиной кожей, то вторая половина – в кожанках. Кожанка идет к джинсам, шортам, длинным и коротким юбкам…

Ещё одно из сильных первых впечатлений – это лосины или просто обтягивающие тренировочные штаны на женщинах. Особенно на афроамериканках, хотя и белые тяжеловесы не отстают. Упитанные до болезненного состояния женщины в этих лосинах движутся по улицам, и ты видишь эти телеса, массу жировых складок, потоки жировых отложений, синхронно колышущиеся при ходьбе. Так выпукло, так рельефно, так обычно и рутинно для окружающих… Кроме нас, никто на них и внимания не обращает. Никто не пытается лишний вес замаскировать. Никто не стесняется колыхать телесами на публике.

Нашими действиями по обустройству на новом месте руководит социальный работник «Джуйки». Она не только говорит нам, куда, в какой последовательности и зачем идти, она же туда звонит и назначает нам аппойнтмент. Среди многих новичков зреет возмущение: он пришел поговорить, но с ним говорить не стали, поскольку нет аппойнтмента! А у него в жизни такого не было, чтобы по аппойнтменту, разве что на прием к врачу.

Соцработник «Джуйки» знает все программы, что и кому положено. Нам даже напрягаться не нужно. Просто тупо следуем предписаниям. Из сложного – пользование общественным транспортом и вообще с ориентированием в городе. То есть мало иметь назначенный аппойнтмент, нужно еще туда вовремя попасть в незнакомом городе, пользуясь непонятным общественным транспортом. Тут, конечно, нам очень помогли сестра жены, у которой был личный автомобиль, и мама жены – невероятно тщательный и организованный человек. Она в соавторстве с мужем написала несколько учебников для техникумов связи, её дотошности мог позавидовать любой редактор или корректор. Вот она нас организует, строит, везет куда-то, отчего мы сами плохо запоминаем, куда едем, полагаясь на нее.

По бедности нам положены «медикал» (медицинская страховка для неимущих от штата) и фудстемпы. Фудстемпов первые три месяца выдают на 3 сотни в месяц, потом чуть меньше. Их остается с избытком. Мы, конечно, экономим и на троих укладываемся в 180–200 долларов в месяц на питание. Некоторые на фудстемпы умудряются даже подстричься. Люди на дому стригут за пятерку фудстемпами, – те же деньги, в сущности.

Частенько можно наблюдать такую картину: к русскому магазину подъезжает «мерседес» или «вольво», (две излюбленные марки у тогдашних советских эмигрантов). Оттуда выходит старожил со свежими новичками. Новичков видно издалека – они не идут, а как бы несут себя, они знают себе цену, они в кожаных пальто, в золоте и бриллиантах. Они заходят в магазин, берут икру, осетрину, расплачиваются фудстемпами и уезжают.

Лечиться нам по «медикалу», слава Богу, не пришлось, но два события имели место. Нас с ходу отправили на общий медосмотр и медицинские анализы. Первый раз в жизни мне сделали анализ крови на холестерин и намерили 308 – это очень много. Меня сразу же посадили на таблетки «Зокор». Холестерин упал до 240, что тоже высоковато. Поскольку мой отец перенес несколько инфарктов, что явно указывало на наследственность, с этой фигней надо было что-то делать.

Кроме того, мы попали на осмотр к дантисту. Поставленные перед отъездом советские свинцовые пломбы нам тут же поменяли на местные. Заодно поставили мне фарфоровую коронку, которая простояла без проблем лет 18, совсем недавно заменили. В мои детские годы в СССР зубы сверлили бормашиной, которая чудовищно вибрировала, зуб нагревался до высокой температуры, боль была адская. К 34 годам (когда мы уехали в США) мой опыт общения с дантистами был относительно невелик: 3–4 пломбы, один раз удаляли корень зуба. Но в детстве мне раз десять что-то сверлили. Страх перед лечением зубов остался на уровне подсознания. И ещё лет 10 после переезда в США я становился мокрым только от того, что просто погружался в стоматологическое кресло. Я знал, что мне не будет больно, но страх уже сидел в подсознании.