Американская интервенция в Сибири. 1918–1920 - [27]

Я считаю, что Япония хотела вынудить наши войска уйти из Сибири и заставить Соединенные Штаты просить ее уладить ситуацию, потому что полагала, что это избавит ее от необходимости соблюдать данное русскому народу по инициативе мистера Вильсона обещание ни теперь, ни в дальнейшем не нарушать территориальной целостности России. Япония не так давно стала считаться одной из пяти самых мощных держав в мире, и, естественно, ей очень хотелось, чтобы ее поведение согласовывалось с принципами других великих держав в отношении твердого выполнения обязательств, предписанных международными соглашениями. А это предполагало сотрудничество.

Переход власти к Колчаку стал неожиданностью для чехов. Они установили власть Временного Сибирского правительства на всей протяженности Транссибирской железной дороги, и им, как упомянуто выше, не нравилось, как звучит титул Верховный правитель. Генерал Гайда еще больше усложнил положение, заявив, что одобряет диктатуру, еще до того, как Чешский национальный совет сформулировал свою линию поведения. Он утверждал, что Россией нельзя управлять мягко с помощью убеждения, для нее годятся только кнут и штык. Он выразил мнение, что ей необходим сильный диктатор, чтобы навести порядок и изгнать большевиков. Это заявление получило широкую известность и повысило популярность Гайды среди русских приверженцев адмирала Колчака. Абсолютно иное впечатление оно произвело на чехов. Выяснилось, что дивизия Гайды совершенно не одобряет его точку зрения, и уже очень скоро он и его русские сторонники подверглись жесткой критике. Его солдаты перестали подчиняться русским офицерам, служившим в его штабе, и стали приписывать свои военные поражения русским методам ведения военных действий. Негативное отношение чехов к русским настолько усилилось, что и офицеры, и солдаты стали проявлять к ним высокомерие. Чехи открыто говорили, что чешские унтер-офицеры лучше русских. 20 ноября стало известно, что Чешский национальный совет решил издать прокламацию с осуждением диктатуры на том основании, что чехи не могут признать правительство, пришедшее к власти незаконным путем без согласования с теми, кем оно собиралось править, и теми, кто имел право формировать правительство. В ответ Гайда разразился пренебрежительными заявлениями в адрес Чешского национального совета и попытался подавить все формы пропаганды против режима Колчака. Эти действия Гайды привели к дальнейшему отчуждению его от войск и стали причиной того, что чехи решили не принимать участия в подавлении каких-либо выступлений против Колчака. Среди чешских лидеров произошел раскол на группу так называемых «законодателей» и тех, кто резко выступал против них.

В то время когда чехи были охвачены недовольством, Гайда отдал приказ 5-му чешскому полку выступить на фронт в районе Перми. Полк категорически отказался идти и отправил в совет делегатов, чтобы объяснить причины. Совету были представлены следующие объяснения:

1. Нежелание принимать военное участие в русских распрях. Если союзники действительно хотят драться с большевиками, пусть пришлют помощь.

2. Вступить в бой сейчас означало бы оказать помощь Омскому правительству, а они не желают его поддерживать. ‹…›

7. Есть сомнения в том, что союзники желают воевать с большевиками.

Вскоре после coup d’etat рабочие с уральских заводов подготовили восстание, но чехи могли бы его предотвратить. Чешские офицеры и командиры очень волновались и хотели что-нибудь предпринять, чтобы смыть позорное пятно, вызванное отказом 5-го полка идти на фронт и подчиняться приказам Гайды. Они стремились предотвратить дальнейший раскол в своих рядах. Генерал Сыровый[4] пригласил Гайду в Челябинск и оттуда приказал 5-му полку выступить на фронт, но заявил, что никаких действий предприниматься не будет, пока не приедут генерал Штефаник[5] и военный министр Чехословакии.

4 ноября от президента Масарика[6] пришла телеграмма, где он просил чехов держаться, поскольку к ним идет помощь союзников. Я не знаю, откуда президент Масарик получил эту информацию, но предполагаю, что она пришла от французов. Пока был в Сибири, я видел сообщения на французском, подписанные французским майором Гинэ и американцем господином Девиттом С. Пулом, где чехов призывали удерживать железную дорогу и сообщали, что союзники уже идут.

Мне это показалось любопытным, поскольку я определенно заявил, что американские войска не двинутся западнее Иркутска. Если американские войска не собирались идти на помощь чехам, то непонятно, почему мистер Пул подписал заявление, где утверждал, что союзные войска уже идут. Это снова выглядит как недостаток слаженности в работе со стороны американцев.

Генерал Сыровый заявлял, что чехи не испытывают симпатии к Омскому правительству, поскольку считают, что оно не выполняет свой долг перед русскими людьми в вопросе защиты их прав. У чехов вызывало очевидное беспокойство, будут ли сторонники Колчака действовать в соответствии со взглядами чехов на права человека. Чехов убрали с фронта, что упростило ситуацию, и Гайде предоставили отпуск, которого он не просил.