Американец - [17]
— Да, тогда в Голландии было нелегко, это точно. Репрессий хватало выше крыши.
Последовала короткая пауза. Она внимательно его оглядела. Затем произнесла:
— Я не голландка.
— Да, простите. Похоже, вчера я несколько ошибся.
— Ничего страшного. В данном случае и да, и нет. Меня можно считать и голландкой, и кем хочешь еще. Я жила практически во всех странах Европы. Благодаря папе. Ему приходилось тут везде работать.
— Этим и объясняется ваше знание стольких языков?
Она усмехнулась.
— Возможно. Но… но почему Компьень? Какие такие воспоминания, если, конечно, можно спросить, вас туда тянут?
Палмер молча доел свой рогалик.
— Кое-что, оставшееся после последней войны. На самом деле ничего особенного. — Не рассказывать же постороннему человеку о нескольких днях чудовищной неопределенности, о том, как с риском для жизни ему удалось сбежать оттуда, о женщине… — Это случилось во время войны, — как бы в забытье пробормотал он.
— Значит, вы тогда были во Франции, так ведь?
Он молча кивнул.
— Через день после освобождения Парижа. — Тогда ему приходилось думать, много думать, как выбраться из всей этой каши. Живым. — Впрочем, это далеко не самая интересная история. В общем, ее лучше увидеть, чем самому себе пересказывать.
Грегорис слегка нахмурилась.
— Простите, а можно чуть пояснее?
— У нас в Штатах есть очень популярная школьная игра для детей, называется «покажи и расскажи». — Он остановился, почему-то печально вздохнул. — Они приносят в школу самые разные вещи, собственно говоря, любые, и рассказывают о них реальные или придуманные истории. А потом их все вместе обсуждают.
На ее лице показалась добрая улыбка. Наконец-то!
— Да, для детей это, наверное, просто здо́рово.
— Возможно. Хотя, я, похоже, уже слишком стар для этого. Для меня важнее показать что-то, и пусть это само объяснит, что оно такое.
У Палмера вдруг появилось странное ощущение, что ей трудно говорить на личные темы. Почему? Из-за его профессиональной сдержанности?
И все-таки ее прорвало.
— Скажите, а у вас есть дети? — неуверенно спросила она.
— Да, трое.
— Можете показать их фотографии?
— У вас такой большой опыт общения с американцами? — широко улыбнувшись, поинтересовался он. — По-вашему, мы все моментально достаем бумажник с фотографиями своих детей?
— А у вас что, нет? Ни одной?
Палмер покачал головой.
— Они уже совсем большие. Самому младшему уже четырнадцать.
— А старшему? Тоже мальчик?
— Да. Ему сейчас восемнадцать.
— Мальчик. Восемнадцать. — Ее лицо помрачнело. — Но тогда ему грозит армия! Вы что-нибудь делаете, чтобы избежать этого?
Прежде чем отвечать, Палмер аккуратно разрезал булочку на две части, намазал их маслом.
— Честно говоря, его школьные успехи оставляют желать лучшего, хотя, как мне кажется, дорога в колледж ему будет открыта. Его мама… — Он остановился, неторопливо откусил кусочек, тщательно прожевал его.
— Она что, не здесь, не вместе с вами? — с невинным видом поинтересовалась Грегорис.
— Нет, мы разведены. — Палмер сделал пару глотков еще теплого кофе. Надо менять тему разговора. Собственно, он упомянул о своей экс-жене Эдис только потому, что ее двоюродная сестра была замужем за директором небольшого, но вполне уважаемого колледжа в штате Мэн, и значит, есть шанс, что его сын Вуди, несмотря на его чудовищные, совершенно провальные оценки, будет туда принят. Впрочем, вряд ли мисс Грегорис все это интересует.
— Ее фотографии у меня с собой тоже нет, — почему-то сказал он.
Они оба, не сговариваясь, рассмеялись. Затем она достала из своей кожаной сумочки светло-зеленое портмоне с золотистым тиснением, из карманчика которого вытащила небольшую цветную фотографию девочки лет четырех с округлым лицом и каштановыми локонами. Без сомнения, похожа на мисс Грегорис.
— Это либо вы в раннем возрасте, либо…
Она положила фотографию на стол прямо перед ним.
— Моя дочь Таня. Живет с моими родителями. В сентябре ей будет уже пять.
Палмер никогда не знал, что делать, когда ему суют под нос снимки чужих детей. Наверное, именно поэтому никогда не носил с собой фото своих. Тем не менее, он взял фотокарточку ее дочери, подчеркнуто внимательно рассмотрел.
— Да, очень хорошенькая девчушка.
Обычно в таких случаях владельцу принято говорить множество приятных, но совершенно лишенных смысла слов. Палмер насмотрелся всего этого на деловых встречах и собраниях. Клише за клише… Но одно дело, когда имеешь дело с мужчинами, а вот с женщинами ему еще не приходилось обмениваться комплиментами. Так что лучше и не пробовать, подумал он. Особенно с такими, как мисс Грегорис. Наверняка тут же заметит откровенно льстивую фальшь.
— Вы часто видитесь с ней?
Она медленно покачала головой, спрятала фото дочери в портмоне, открыла свою кожаную сумочку и с сердитым восклицанием: «Господи, какая же я дура!» — достала оттуда запечатанный конверт с логотипом ЮБТК в правом верхнем углу.
— Мистер Добер поручил мне передать его вам, а я заговорилась и совершенно забыла. Ради бога, простите! Вот, пожалуйста…
Палмер вскрыл конверт. Внутри был сложенный вдвое тонкий листок бумаги, оторванный от ленты телекса банка. «Строго конфиденциально. В парижский филиал, лично мистеру Вудсу Палмеру-младшему от Гарри Элдера, головной офис, Нью-Йорк». Он оторвался от телеграммы и бросил взгляд на мисс Грегорис. Она в упор смотрела на него. Затем опустила глаза на свою чашку уже остывшего кофе и почти прошептала:
«Семья» — продолжение романа «Банкир», второе произведение трилогии «Сага о банкире». Героев Лесли Уоллера захватывает водоворот событий, в их жизни бушуют нешуточные страсти, деньги ставят людей перед мучительным выбором.
Лесли Уоллер – бывший разведчик, репортер уголовной хроники, руководитель отдела по связям с общественностью (PR) написал свой первый роман в возрасте 19 лет. «Банкир» – первый роман трилогии «Сага о банкире», куда также вошли романы «Семья», «Американец». Действие в этом романе происходит в самом начале 60-х годов, поэтому многие приметы эпохи вызовут лишь ностальгические воспоминания у старшего поколения. Но в романе есть детальность в описании деятельности крупнейшего мирового банка, есть политика, банкир и его семья, женщина, делающая карьеру, любовь после полудня… ну и все это на фоне финансовых интриг, конечно.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
От наркотиков и шоу-бизнеса до международных банков и транснациональных корпораций, от Манхэттена и Восточной Европы до плато Шань в азиатском «Золотом Треугольнике» нью-йоркский клан мафии развивает глобальное вторжение. Несмотря на внутренние конфликты, мафия становится все более опасной и могущественной в войне с китайскими триадами и японскими якудза, наркокартелями из Латинской Америки и просто уличными гангстерами. Но это не только криминальный роман. Это история человека у самых вершин власти, стремящегося к свободе любой ценой.
Весь Лондон готовится к приему в американском посольстве в День независимости Соединенных Штатов. Звезды культуры, политики и бизнеса по обе стороны океана соберутся 4 июля на торжество в резиденции посла Уинфилд-Хауз. Этот день собираются отметить и исламские террористы. Об опасности начинает догадываться полковник из армейской разведки, отвечающий за безопасность посольства. Но времени остается слишком мало…В романе «Посольство» реальные факты мировой геополитики и обаяние лучших флеминговских историй о Джеймсе Бонде.
Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.