Американец - [135]

Если все именно так, то агенты бандитов наверняка уже́ ознакомились с полетным планом Клауса в люксембургском аэропорту и пришли по меньшей мере к одному точному заключению: Палмер не собирался лететь в Швейцарию. Во всяком случае, не прямо. Пока не прямо и не открыто… Таким образом, использовав чартерный рейс или, скажем, самолет ВВС, к этому времени они вполне могли уже́ быть в аэропорту Местр.

Таким образом, последующие несколько часов точно покажут, продолжает ли их по-прежнему интересовать сам Вудс Палмер или уже нет. Если они снова окажутся поблизости, значит, им нужна его смерть. Хотя теперь уже по совсем другим причинам — глубоко скрытым причинам Эдди Хейгена, — тесно связанным с финансовыми махинациями бандитов в Нью-Йорке и различными уголовными действиями по отмыванию грязных денег в Швейцарии.

Одно Палмеру было предельно ясно: если это на самом деле именно так, то в таком случае он никак не сможет реально защитить ни Элеонору, ни себя самого. Значит, ему потребуется реальная защита.

Нужный съезд вправо показался довольно неожиданно, но Палмер успел среагировать и, хотя и с сильным заносом, все-таки успел направить свой грязный «фиат» вверх по новой дороге, которая вела к небольшому городку в горах — Азоло…

Глава 45

Не прошло и часа, как Палмер готов был повернуть назад и вернуться в Венецию. Все его отчаянные усилия оказались не более чем пустой затеей, погоней за призраком.

Сам по себе городок показался ему довольно живописным — узенькие, извивающиеся улочки, откуда можно было увидеть аккуратные возделанные поля на склонах горы, один совсем неплохой отель, отделанный в богатом континентальном стиле, все остальное выглядело как самая обычная итальянская деревенька с небольшими, но по своему нарядными palazzi,[81] выдержанными во вполне венецианском духе.

Сначала улицы показались ему совсем пустыми, но чуть позже, когда он припарковал свой открытый «фиат» напротив здания почтамта, они уже потихоньку начали заполняться людьми. Сейчас, часом позже, там уже было полно «фиатов» всех марок, с трудом протискивающихся друг мимо друга на узеньких улочках и в переулках, где свободно проехать можно было разве что на тележке с ишаком. Но, несмотря на чудовищные заторы и пробки, никому и в голову не приходило нервно насиловать клаксоны своих машин. Казалось, местные жители дали клятвенный обет никогда и ни при каких условиях не нарушать священную тишину их родного города.

Расхаживая по улицам Азоло и заглядывая в такие наиболее вероятные места появления людей, как местные рынки и farmacias,[82] разбросанные в разных частях маленького городка, Палмер невольно постигал его незатейливую историю. Правда, в основном через вывески и надписи на трудночитаемом итальянском языке. Впрочем, в каком-то смысле ему помог путеводитель по Венеции на английском, который он неизвестно для чего недавно прихватил с собой в холле какого-то пятизвездного отеля.

Чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, Палмер придумал историю о том, что он поставил свою сломавшуюся вдруг машину на ремонт и, пока ее будут «ставить на ноги», попросил жену взять с собой их маленькую дочку и найти здесь какой-нибудь приличный отель. Но кого бы он ни спрашивал, никто так и не смог припомнить молодую женщину с пятилетним ребенком.

Тут до него вдруг дошло, что даже в этой, с позволения сказать, «дыре» может быть множество частных pensione[83] и еще больше комнат, сдающихся внаем. Что ж, надо попробовать и их. А вдруг повезет? Хотя шансов на такую удачу, как ему казалось, не было.

Он присел на террасе небольшого кафе напротив местного почтамта — немного отдохнуть, перекусить и заодно понаблюдать за одной из самых оживленных улиц города. Пока Палмер внимательно изучал не самое богатое в мире меню, официант терпеливо стоял рядом с его крошечным круглым столиком. Затем, насладившись выбором, Вудс поднял на него голову и медленно сделал заказ:

— Pane e burro, e caffè nero, per piacere.[84]

Заговорив по-итальянски после стольких-то лет, Палмер невольно вспомнил свой первый опыт общения на этом языке. Его тогда сбросили в Сицилию на парашюте вместе со штурмовой волной вторжения союзнических сил в Европу, где он экспроприировал несколько крытых грузовиков и во главе группы десантников ВВС направился в горы для того, чтобы «войти в контакт» с неким доном Джи.

Потом ему, само собой разумеется, стало известно (хотя тогда он этого, конечно, не мог знать), что этим доном был Джироламо Бийиото. В 1943 году коммунистическим partigiani[85] удалось захватить некоторые части Сицилии, и американская военная разведка приняла свое очередное или, как его тогда назвал полковник Рафферти, «классическое» решение — «выбросить деньги на ветер». Прибегнув к услугам известного «патриота» Лаки Лючиано, который тем самым надеялся сократить свой срок тюремного заключения, представители вооруженных сил США должны были как можно скорее вступить в контакт с мафией и назначить их реальными правителями треугольного острова.

Его спецотряд прибыл к месту встречи вовремя — партизаны как раз собирались казнить и дона Джи, и всех остальных пойманных донов. Тогда Палмер от имени правительства США вмешался и спас жизнь дону Джироламо Бийиото. Но, по иронии судьбы, буквально шесть месяцев тому назад выяснилось, что муж внучки дона Джи — один из ведущих руководителей Вестчестерского банка, того самого бандитского банка, который ЮБТК собирался купить, а Эдди Хейген так яростно настаивал на скорейшем его приобретении. Как можно быстрее!