Америка, часть вторая - [3]

Шрифт
Интервал


Карл не отвечает.


Даниэль: Мне приятно, что твой швейцар, как его зовут….


Даниэль пытается вспомнить имя швейцара.


Даниэль: Хосэ, нет… Мануэль. Карл, как зовут вашего швейцара?

Карл: Не знаю.

Даниэль: Рауль! По-моему, Рауль… Точно, Рауль. Я угадал?


Карл повторяет.


Карл: Я же сказал, не знаю.


Затем высовывается из гардероба и добавляет.


Карл: Расист.


Даниэль хохочет.


Даниэль: Я? Расист? Почему? Я просто сказал, что мне приятно, что и Рауль сегодня смог подзаработать…


Даниэль читает на этикетке.


Даниэль: «Château Leoville Las Cases…»;


Даниэль произносит по-французски, руководствуясь английским правописанием. Произносит очень плохо. Карл выходит из гардероба наполовину одетый, берет из рук Даниэля бутылку и ставит ее на стол.


Карл: St.-Julien…


Карл презрительно смотрит на Даниэля. Даниэлю это совершенно безразлично.


Даниэль: Пятьдесят долларов, да? Признайся!

Карл: Ты дал швейцару пятьдесят долларов чаевых?

Даниэль: А, нет, я не давал ему чаевые. Я дал ему взятку.


Карл молча смотрит на него, Даниэль поясняет.


Даниэль: Я подкупил швейцара, чтобы он пропустил меня в дом без разрешения.

Карл: Зачем?

Даниэль: Просто. Чтоб понять, как растут цены.

Карл: Ты дал пятьдесят долларов, чтобы понять, как растут цены при подкупе швейцара?

Даниэль: Да, нет же, это был ни какой-то там швейцар. Это был Рауль, и ни какой-нибудь там дом. В «Таймс» пишут, что сегодня это самый престижный дом в восточной части…

Карл: Даниэль, это же глупо. Ты заплатил деньги без всякой на то причины.


Даниэль берет тапочек Карла.


Даниэль: Да. И это мне говорит человек, который платит за домашние тапочки в восемь раз больше.


Карл ничего не говорит. Уходит в гардероб. Даниэль встает, идет к гардеробу.


Даниэль: Ах, да. Это же совсем другое. Нельзя сравнивать. Потому что тапочками можно долго пользоваться.


Даниэль ищет что-то в гардеробе. Карл теперь уже снова безупречно одет.


Даниэль: … И это не одна пара….


Даниэль, довольный, выглядывает из гардероба, держа в руках пару точно таких же тапочек.


Даниэль: … а две.


Карл забирает тапочки, взяв Даниэля за руку, как непослушного ребенка, и выводит его из гардероба. Заодно берет свое пальто и закрывает дверь.


Даниэль: Потому что никто не знает, когда могут понадобиться сразу две пары совершенно одинаковых тапочек.

Карл: Давай, надо идти.

Даниэль: Если одни, например, потеряются. В такой квартире. Или, например, если ты сидишь здесь, а твои тапочки, например, почему-то там…


Даниэль шутит. Карлу не смешно. Он садится в кресло, берет свой бокал.


Карл: Мне и это не помогает.


Даниэль смотрит на часы, доливает себе вино и садится на тахту.


Даниэль: Еще есть время. Еще стаканчик. Не хочу приходить раньше, чтобы не ждать. Пошли они!.. Хорошо у тебя здесь. Сколько, говоришь, ты ждал?

Карл: Пять месяцев.


Даниэль даже присвистнул. Потому что, как нам уже известно, он человек невоспитанный.


Даниэль: Пять месяцев? Разве столько ждут? И что, им понадобилось пять месяцев, чтобы решить давать ли тебе согласие на въезд в их дом? И это после покупки квартиры! А что они решали столько времени? Хорош ли ты для их компании, соответствуешь ли ты их уровню?

Карл: Да нет же.

Даниэль: Я имею в виду, они же тебе ее не подарили, ведь так? И о чем же они совещались полгода? Знаешь что? Ты дурак, что на это пошел. Я бы никогда не согласился!

Карл: Тебе и не надо, если тебе квартира досталась от жены.


Даниэль вдруг становится грустным.


Даниэль: Не от жены, а от тестя.

Карл: Большая разница. А где она вообще?

Даниэль: Мафи? Не знаю. У семейного психоаналитика.

Карл: У семейного психоаналитика? Одна?

Даниэль: Ты же видишь, что я занят! Я не успеваю. Кроме того, я ей сказал, что нам аналитик вообще не нужен. У нас нет проблем.

Карл: Ну, ладно. Только, пожалуйста, на будущее: не говори ей больше, что ты со мной, когда ты не со мной. Или хотя бы предупреждай меня о том, что ты ей сказал. Во вторник она мне звонила, в час дня. Я не знал, что сказать…

Даниэль: Твою мать!


Даниэль напряжен. Молчит, потом спрашивает.


Даниэль: Когда, говоришь, она тебе звонила?

Карл: Во вторник.

Даниэль: Мне все равно. И что ты ей сказал?

Карл: Я ничего ей не сказал. Я не знал, что ей сказать…

Даниэль: Пошло оно все!..

Карл: Даниэль, я не хочу вмешиваться, но…


Даниэль усмехается и решительно прерывает Карла.


Даниэль: Тогда и не вмешивайся.


Они оба замолкают. Даниэль отпивает глоток, затем продолжает, как будто бы ни в чем не бывало.


Даниэль: Я говорю тебе, Карл, если подумать, то все сводится к одному. Твои соседи полгода думают, достаточно ли ты хорош для их общества. Вот так.

Карл: Не полгода, а пять месяцев. Значит, были проблемы с предыдущим владельцем, поэтому они и хотели защититься…


Даниэль однако не слушает. Он гнет свое.


Даниэль: И теперь, когда они, наконец, согласились, чтобы ты попал на их уровень, теперь ты должен быть счастлив! Давай, радуйся. И почему ты не радуешься? Давай, позовем этих же самых соседей, отметим вместе!


Даниэль начинает кричать и стучать в стену.


Даниэль: Господа? Господа, вы меня слышите?!

Карл: Даниэль, перестань…

Даниэль: Нет, нет, подожди! Я видел одну из них, сейчас в лифте. У нее голова, как чугун, надо погромче… Мадам, это ваш сосед из квартиры 16 «Л», приходите, отметим! Хотя бы познакомимся!


Еще от автора Биляна Срблянович
Семейные истории [=МамаПапаСынСобака]

«Клево! Потому что жизнь сурова». Так поют дети, которых играют взрослые актрисы. И играют клево, и жизнь, в которую они играют - сурова. Хотя, что перед нами дети, понимаешь не сразу. Подумаешь, детская площадка. Ну, игрушками забавляются. Едят кашу из песка. Мало ли куда заведет театральная условность! Может, это все должно обозначить проблему всеобщего инфантилизма.


Супермаркет

«Супермаркет» — снова история о затхлом западном мире, где ничего никогда не меняется, так что героям несколько раз приходится жить в одном и том же дне. Место действия — школа для детей эмигрантов — в сущности, представляет собой витрину.Неясно, в какой стране находится школа (то ли Австрия, то ли Германия), неясно, почему в ней всего два ученика, причем одна из школьниц — дочь директора. Директор на протяжении всего действия пытается всучить регулярно навещающему его журналисту собственное диссидентское досье, якобы выкупленное им у органов.


Кузнечики [=Саранча]

В пьесе «Саранча» все персонажи находятся в состоянии перманентной войны друг с другом: красавица жена вытирает ноги о тряпку-мужа, ее брат-гомосексуалист бросает на улице слабоумного отца, чтобы тот не вернулся больше домой, мать и дочь не могут и пяти минут поговорить без взаимных упреков, а подозрительный до маниакальности тележурналист видит в каждой хорошенькой девушке шпионку. Эти люди не умеют любить, они эгоистичны до последней степени, относятся к жизни потребительски и самоутверждаются, поедая друг друга.


Белградская трилогия [=С Новым годом, Белград!]

Действие «Белградской трилогии» происходит в Чехии, Австралии и Лос-Анджелесе. Практически все герои — эмигранты из Сербии. Несколько частных историй, которые разворачиваются под Новый год на разных полушариях, должны проиллюстрировать, как плохо жить вдали от родины. Независимо от того, нуждаются ли герои пьесы в чужом краю или вполне обеспечены квартирой, работой и семьей, они чувствуют себя в эмиграции крайне неуютно. Внешне вроде бы никаких трагедий не происходит. Братья Кича и Мича Йовичи, обитающие в Праге, собираются добыть денег на пропитание, выиграв конкурс на лучшее исполнение мамбы.


Саранча

Эта замечательно правдивая история о людях, находящихся в сложных семейных и любовных взаимоотношениях. В одной из ремарок Срблянович пишет: «Все персонажи постоянно едят», поэтому зал ресторана с живой джазовой музыкой знаменитого трио Евгения Борца — лучшее место действия. Впрочем, персонажи, как и положено саранче, с удовольствием едят и друг друга, так что наблюдать за ними интересно. Тем более, что финал у этой истории, с легким мистическим привкусом, довольно необычный и даже загадочный.«Я часто слышу о „новой драматургии“, так вот, на мой взгляд, пьеса „Саранча“ прекрасный, живой образец этой самой „новой драматургии“, только предстающей не в виде выхолощенной мрачной фантазии, а как очень жизненный и художественно точный слепок с повседневности.


Рекомендуем почитать
Драматург

Пьеса в четырёх сценах .


Миссис Оруэлл

Драма о браке Джорджа Оруэлла с 30-летнему помощницей редактора журнала Соней Браунелл. Лондон, 1949 год. В больнице «Юнивесити колледж» находится Джордж Оруэлл с тяжелой формой туберкулеза…


Голодные

В пьесе «Голодные» Сароян выводит на сцену Писателя, человека, в большой степени осознающего свою миссию на земле, нашедшего, так сказать, лучший вариант приложения душевных усилий. Сароян утверждает, что никто еще не оставил после себя миру ничего лучше хорошей книги, даже если она одна-единственная, а человек прожил много лет. Лучше может быть только любовь. И когда в этой пьесе все герои умирают от голода, а смерть, в образе маленького человека с добрым лицом, разбросав пустые листы ненаписанного романа Писателя, включает музыку и под угасающие огни рампы ложится на пол, пустоту небытия прерывают два голоса — это голоса влюбленных…


Покурить травку

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Поцелуй Иуды

В основу сюжета пьесы легла реальная история, одним из героев которой был известный английский писатель Оскар Уайльд. В 1895 году маркиз Куинсберри узнал о связи своего сына с писателем и оставил последнему записку, в которой говорилось, что тот ведет себя, как содомит. Оскорбленный Уайльд подал на маркиза в суд, но в результате сам был привлечен к ответственности за «совершение непристойных действий в отношении лиц мужского пола». Отсидев два года в тюрьме, писатель покинул пределы Англии, а спустя три года умер на чужбине. «Поцелуй Иуды» — временами пронзительно грустная, временами остроумная постановка, в которой проводятся интересные параллели между описанной выше историей и библейской.


Разговоры с Богом

Есть такие места на земле – камни, деревья, источники, храмы, мечети и синагоги – куда люди всегда приходят и делятся с Богом самым сокровенным. Кто еще, в самом деле, услышит тебя и поймет так, как Он?..Поначалу записывал занятные истории, как стихи – для себя. Пока разглядел в них театр.Наконец, возникли актеры. Родились спектакли. Появились зрители. Круг замкнулся…Четыре монопьесы о Любви.