Америго - [86]

– Отец создавал нас одну за другой, – бесстрастно отвечала Эрика, – и испытывал нас и наши чувства к нему с начала времен. Я осталась жива потому, что верна его заветам. Моя любовь к отцу сильнее, чем любовь сестер, но мое терпение еще не доказано! И я склоняю голову перед ним – ведь он позволяет мне выходить на свет и принимать гостей в своем доме, хоть я не заслужила и этого.

– Но ради чего испытание?

И градины слез посыпались вдруг из ледяных глаз.

– Я увижу отца, – молвила девушка в ответ. – Он выйдет ко мне, самый близкий… нельзя желать ничего лучше! Быть может, в его объятьях я тотчас растаю, но он не даст меня в обиду и превратит во что-то другое… и я все равно буду счастлива.

Волшебник опустил руки, не решаясь более дерзить ей. Эрика дохнула себе на ладони и потерла глаза, намертво их заморозив. Затем она поднялась с пола, смела пальцами ног подтаявшие градинки, взяла со стола пустой кувшин и вручила его Крионису.

– Возьми это в награду за твои труды, – сказала она. – Возьми и уходи скорее. Иди, ты должен достигнуть своей цели.

Крионис на минуту забыл об огорчении и сжал в руках глиняный сосуд; на том он теперь увидел двух длинных резных скорпионов с полосатыми панцирями, вцепившихся друг в друга узкими клешнями в брачном танце; хвосты их скруглялись на толстых ручках. Невольно он вспомнил гигантских тварей пустыни. Нетрудно было угадать искусного мастера, и подарок этот был несомненно дорог хозяйке.

– О Эрика!

Но тут она хлопнула в ладоши – и Крионис моментально очутился снаружи, у каменной глыбы в пустыне.

«А это интересно, – подумал он. – Наоборот, должно быть, не действует?»

Он поднял кувшин, выскользнувший из его рук в мягкий песок, и оказалось, что тот снова наполнен. Он тронул глыбу в том месте, где раньше открылись ворота в пещеру, постучал по ней на прощанье и отправился в сторону гор быстрым шагом.

Путь до гор все еще оставался неблизкий, и скука, покинувшая его на то время, пока он гостевал у волшебницы, снова дала себя знать. Кувшин с ледяной водой, который он нес плотно прижатым к груди, не давал ему таять, но напоминал ему о том, какой удивительной компании он лишился, и еще труднее было думать о судьбе бедной Эрики. Чтобы помочь ей, Крионис непременно должен был увидеть ее отца… того, кого он искал годы странствий.

Заметив, что кувшин не нагрелся на солнце, Крионис опорожнил его и нес с собой дальше налегке. Когда хотелось освежиться, он ставил кувшин на песок и находил его снова наполненным чистейшей холодной водой.

Два часа спустя солнце растворилось в розовых облаках, и жара начала спадать. Крионис нашел дугу песчаных скал, у которых лежали ровные каменные площадки, и остановился на время там. Он облил водой одну из нагретых площадок (вверх столбом пошел туман) и расположился на ней, откинув назад свой плащ. Выплеснул остаток себе на голову и придавил кувшин бедрами к груди.

Неудача приводила его в отчаяние. Пока цель казалась близка, он мог снести и печаль, и скуку, и любую невзгоду, а теперь серьезно размышлял о том, чтобы отступить и вернуться к пещерной деве. Но скоро он завидел вдалеке какое-то смутное пятно. Прищурился: пятно колебалось из стороны в сторону все с большим размахом и увеличивалось прямо-таки стремительно. Поставив кувшин кверху дном на площадку, Крионис вышел из-за скал.

Не прошло и минуты, как он разглядел живую фигурку. Фигурка во весь дух неслась навстречу ему, выписывая странную изломанную линию. Стоило только моргнуть – и вот уже вокруг него кружил маленький скороход в легкой одежде непонятного цвета. За ним летел короткий след – по-видимому, узкая накидка.

Крионис пытался рассмотреть его, что было затруднительно. Собственно говоря, он сообразил, что перед ним – вернее, кругом него – не кто иной, как Эмин, и все же его разбирало нетерпение. Скороход, однако, и не думал замедляться. Крионис так увлекся, что в конце концов у него закружилась голова, он упал на бок и начал сливаться с песком, но Эмин, в очередной раз промчавшись мимо, подбросил его в воздух, и волшебник с хлопком приземлился на мягкое место.

– Так не пойдет! – закричал он.

– Сейчас! – откликнулся Эмин издалека. Вскоре он подкатился ближе к волшебнику и начал бег на месте, перебирая ногами так быстро, что их и видно не было.

– Зачем ты бежишь по этой пустыне, Эмин? – спросил волшебник, не изменяющий своему любопытству.

– Затем, что я скороход, – ответил Эмин, задыхаясь и неистово работая ногами.

– Ты не удивлен тем, что я назвал твое имя?

– Я – скороход, и меня, верно, знают многие, – выговорил Эмин, подскакивая то на обеих ногах, то на каждой по очереди.

– Какая звезда привела тебя ко мне, Эмин?

– Я помогу тебе добраться до гор, – чуть слышно сказал скороход, стал на четвереньки и невольно зарылся по локоть в песок. – Скорее, садись ко мне на спину!

Крионис, поняв, что мешкать нельзя, вернулся за волшебным кувшином, а затем послушно забрался на спину скорохода. Тот сразу подпрыгнул вместе с ездоком, взметнув кругом них облако песка. «Этот Эмин и впрямь очень силен», – подумал юноша. Скороход отвел руки назад и вверх, как крылья, и молниеносно пустился в бег.