Амелия. Сердце в изгнании - [25]

– Ваше величество, – произнес он, – я счастлив принять вас, ну а моя супруга Софи, с которой вы состоите в переписке, просто в восторге. Ваш визит в Бельвю был ее самой заветной мечтой.

Императрица слегка улыбнулась.

– Благодарю вас, маркиз. Я хотела увидеться с моей дорогой Амелией. Мы с графиней отправляемся на юг Франции. В Сенте мы наняли экипаж, чтобы добраться сюда. В течение того времени, которое мы проведем вместе, давайте не будем вспоминать о моем титуле. Мне бы никого не хотелось стеснять, и я была бы очень рада, если бы ко мне относились как к подруге, которая просто заехала в гости.

– Я смогу выполнить вашу просьбу, однако не удивляйтесь, если моя супруга не сможет не склоняться перед вами в реверансах. А сейчас, мадам, могу ли я провести вас под кров Бельвю, дорогого моему сердцу дома, в котором я провел всю свою жизнь?

Вздохнув с облегчением, императрица живо взбежала по каменным ступенькам. Эдмона поразили ее прирожденная элегантность, гордая посадка головы, грациозность и стройность.

Внезапно Елизавета остановилась и повернулась к маркизу:

– Вы держите лошадей, маркиз. Я почую запах конюшен на расстоянии в несколько лье. Вы покажете их мне завтра утром?

– Конечно, ваше величество, когда вы только пожелаете. Мой любимец – гнедой жеребец, это превосходный скакун, я приобрел его в Англии. Если бы вы захотели, чтобы его оседлали для вас, вы бы… меня осчастливили.

Он едва не произнес «оказали мне честь», однако спохватился, вовремя вспомнив о просьбе императрицы относиться к ней как к подруге. Она бросила на него исполненный признательности взгляд.

В это мгновение маркиз понял, что шарм знаменитой Сисси был шармом аристократки, что природа наделила ее такой красотой, благодаря которой она выделялась на фоне других женщин. Конечно же, ее лицо, так же как и фигура, было гармонично, однако он считал, что это не объясняло того особенного очарования, которое исходило от императрицы и которое ощущали все, встречая ее на своем пути. Она была красива и при этом трогательно хрупка, с душой романтичной и трагичной, и поэтому имела невероятную власть над людьми.

«Мне была дана привилегия приблизиться к ней тогда, в Сассто, – подумал он. – Это было тринадцать лет назад, и я нашел ее необыкновенно красивой… однако я не чувствовал того, что чувствую сейчас».

Софи де Латур появилась на пороге вестибюля как раз в тот момент, когда туда подошли Амелия и графиня Фештетич. Маркиза надела шелковое платье, то самое, что было на ней во время июньского праздника. Волосы она подняла, собрала их в шиньон и украсила атласным цветком. Она тщетно пыталась совладать с собой: по ее телу пробегала нервная дрожь.

– Ваше императорское высочество, ваше величество, – пробормотала она, – если бы я на секунду могла представить, что вы соизволите оказать нам высшую милость и навестить нас прямо здесь… Боже мой…

– Мадам де Латур, дорогая моя Софи, – вполголоса произнесла Елизавета, – прошу вас, не переживайте так сильно. В переписке вы более свободны. Мне следовало бы вас предупредить, однако, если бы я в последнюю минуту изменила свои планы, вы были бы разочарованы.

– Жестоко разочарована, ваше величество, – признала маркиза.

– Я рада снова вас видеть, Софи. Вы совсем не изменились со времени нашей встречи в замке Сассто. Пожалуй, вы стали еще красивее. Вы выглядите в точности как на фотографии из моей коллекции.

Амелия не решалась произнести ни слова, однако не спускала со своей покровительницы исполненного искреннего восхищения взгляда.

– Мы ужинали, ваше величество. Наша экономка принесет еще два прибора, – сказал Эдмон без видимого смущения.

– С удовольствием разделим с вами трапезу.

– Мы могли бы повременить с этим, друг мой, – торопливо произнесла Софи. – Венсан приготовит что-нибудь более изысканное.

– Не стоит, мы были бы рады поужинать с вами по-семейному, – возразила Елизавета.

В этот момент появилась тетя Каролина, которая все это время терпеливо сидела в столовой и ожидала развития событий.

Эдмон представил тетю императрице и графине Марии. Наконец Амелия решилась заговорить:

– Ваше величество, графиня, будьте так добры, следуйте за мной, столовая находится по правую сторону.

Маркиза побледнела. Ситуация выходила из-под контроля. Она столько раз мечтала принять императрицу в своем доме, но теперь все происходило не так, как она представляла. Раздосадованная, она едва не плакала. Ей так хотелось, чтобы поместье, словно по мановению волшебной палочки, выглядело лучше, ее платье было красивее и чтобы к столу подали изумительные блюда…

– Ваше величество, я совсем забыла о своих обязанностях! – воскликнула она. – Если вы желаете немного отдохнуть перед ужином, то я уже велела приготовить для вас комнату.

– Так скоро? – пошутила Елизавета. – Это замечательно, но понадобятся две комнаты, так как мы с графиней переночуем у вас.

Императрица была растрогана, увидев, с каким восторгом восприняла эту новость Софи. Ее лицо светилось от счастья. Елизавета подошла к маркизе и взяла ее за руку.

– Я так обязана вам, дорогая маркиза, ведь вы согласились приютить баронессу де Файрлик. И вам не стоит беспокоиться. Поместье Бельвю мне по душе, этот парк прекрасен, да и ваш край виноградников тоже.