Амазонка бросает вызов - [7]

Я быстро доела суп и вышла в зал.

— И что же это? — Сынён вытрясла целый ящик своих жизненно необходимых безделушек и, разрыв всю гору, победно подняла руку с чем-то изъятым из пёстрого барахла. Как Прометей, принёсший людям огонь.

— Вот он! Теперь можно нанести праймер.

— Нанести что? — напряженно нахмурила я лицо, как иностранец, пытающийся в чужой стране добиться от аборигенов объяснений, как пройти к своей гостинице. — Ты в секс-шопе закупаешься или косметическом? Почему у тебя всё называется так, как будто это надо использовать в извращенных целях?

— Это всего лишь крем, — отмахнулась от меня Сынён, устраиваясь перед зеркалом с подсветкой.

— Так и говори «крем», крем для морды, крем для омоложения морды, для выравнивания морды, зачем все эти сложности?

— Ох, Чонён, ты такая ещё маленькая, — заявила старшая сестра, каким-то образом пытаясь свести к моему возрасту отсутствие адекватных терминов в своём лексиконе. Чжихё вышла из спальни уже готовая. Минимум макияжа, хлопковая блузка и скромная юбка. Распустив волосы, она выглядела почти моей ровесницей, а не двадцатипятилетним главным бухгалтером, и я, представляя её в белом платье, уже предвкушала, какой безумно красивой она станет невестой. Её большие глаза были как будто напуганными и блестели.

— Сынён, ты готова?

— Я крашусь.

— Мы задержимся, Намджуну придётся ждать! — занервничала она.

— Подождёт, он мужик, — не отрываясь от аккуратного прокрашивания ресниц, томно протянула Сынён.

— Я ему позвоню, скажу, чтобы не торопился… — Я поймала Чжихё за руку, потянувшуюся к телефону.

— В самом деле, если он минут десять посидит в машине — ничего не случится. — Рука в моей ладони подрагивала. — Ты волнуешься?

— Не каждый день замуж выхожу, — смущенно кивнула Чжихё и, заикав, убежала выпить воды.

— Это всего лишь покупка платья! — вслед ей цинично напомнила самая старшая из нас. — Кто знает, может, это войдёт в привычку и станет хорошей традицией? Регулярно выходить замуж.

— Ничего себе ты придумала аттракцион, — хмыкнула я, привалившись плечом к стенке, — Намджун редкостно хороший мужчина, не настраивай Чжихё на плохое.

— Все они хорошие, пока получше не узнаешь, так что выходов не так много, либо не связываться на долгое время, чтобы не узнавать достаточно хорошо, либо быть хуже них, чтобы не было обидно.

— Ой, всё! — затрясла я головой, и пошла за Чжихё на кухню. Жить между двумя такими сёстрами очень трудно, я постоянно цепляю реализм и надменность от одной и наивный романтизм от другой. Доверчивость Чжихё пьянит, а подозрительность Сынён отрезвляет. Я пытаюсь быть золотой серединой, но… иногда я сама ощущаю свою незрелость, недостаточность знаний и опыта, чтобы расфасовать необходимое в себе в равном количестве, чтобы обрести гармонию и равновесие.

— А давай мы и тебя на тхэквондо подкинем? — допив воду и перестав икать, предложила Чжихё.

Я посмотрела на наручные часы. В принципе, это было бы не лишним, мне не пришлось бы спешить и мотаться на общественном транспорте. К тому же, давненько я не общалась с Намджуном, моим любимым уже почти зятем.

— А давайте, — согласилась я.

Не успели мы выйти из подъезда, как Намджун выскочил из-за руля, чтобы подбежать к Чжихё, поцеловать её скромно, но в губы, мимоходом поздоровавшись с нами, подвести к переднему пассажирскому, открыть ей дверцу и усадить. На заднем сидении сидела девушка, которая сдвинулась на середину, чтобы я и Сынён влезли по краям.

— Сейлор-Нептун рядом с вами — Джинни, моя сестра, — устраиваясь на своём водительском месте, представил её Намджун. У Джинни были голубые волосы, лишь сантиметра на четыре черные корни позволяли увидеть, что она такой не родилась. Хотя яркость и насыщенность цвета была чрезмерной, как и всё ненатуральное.

— Ты такая интересная, — улыбнулась, разглядывая её в упор Сынён, и тоже представилась.

— Я Чонён, — протянула я по привычке ладонь для рукопожатия и, к моему удивлению, возникшему задним числом, Джинни ответила мне на это протянутой рукой без колебаний. Я заметила её голубые, в тон волосам, ногти, с чёрными узорами и стразами. В прорванных модных джинсах торчали коленки, белоснежные босоножки на каблуках и платформе сочетались с белой футболкой на одно плечо. На груди красовалась надпись «I love sugar».

— Ты сластёна? По фигуре не скажешь, — тотчас полезла налаживать семейственные отношения Сынён.

— Скорее сластолюбица, — сказала Джинни, не смутившись.

— Джинни! — шикнул Намджун из-за руля. Я засмеялась.

— Милый, а ты подвезёшь Чонён на тхэквондо? — попросила его Чжихё. — Она с нами не может, ей надо на занятия.

— Конечно, солнышко, — свободная от управления, в машине с автоматической коробкой передач, правая рука Намджуна взяла руку Чжихё в свою. Он поднёс её к губам, поцеловал, опустил. Но не отпустил. На светофорах, стоило только остановиться, он постоянно тянулся поцеловать Чжихё в щёку или просто замереть, уставившись на её профиль. Я пыталась узнать в этом влюблённом и не видящем ничего, кроме невесты мужчине того сурового директора сестры, которого узнала когда-то. Деловой, загруженный, недовольный, Намджун превратился в сияющее облако, мягкое, тёплое и добродушное.