Альтруисты - [88]
Несмотря на явные различия между детьми, она тщательно насаждала в семье бабушкину философию. Домашние обязанности, карманные деньги, кукурузные хлопья – все это распределялось строго поровну, хотя Итан был намного старше Мэгги. Лишь после своего одиннадцатого дня рождения Итан поинтересовался, почему он должен укладываться спать в одно время с шестилетней сестрой. Присутствие бабушки Руфи столь явственно ощущалось в их доме, что, когда Артура пригласили работать в Сент-Луис, ее призрак, казалось, втолковал Франсин: уж коли ты получила двоих детей, как и хотела, то будь добра теперь согласиться на переезд. Так будет по справедливости.
Они взяли в аренду трейлер и поехали через полстраны. Франсин всю дорогу смотрела в окно: по мере того как ландшафт вокруг становился площе и ровнее, ее понемногу охватывал ужас.
– Мам? – спросила Мэгги с заднего сиденья.
– Да, зайка?
– Что это такое?
Франсин обернулась. Дочь держала в руках рамку с дипломом, замотанную в пузырчатую пленку. Они решили, что в чемоданах рамка может треснуть, поэтому взяли ее в салон.
– Это мамин диплом, – ответил Итан. – Из университета. Да ведь?
– Да, сынок.
– Что значит «университет»?
– Тебе пока рано об этом думать, – ответил Артур. – Мы еще не накопили денег на ваше образование.
– Это место, где человек получает профессию, – сказала Франсин. – Становится самым лучшим специалистом в своей области.
– То есть ты – самый лучший специалист?
– Ну да, что-то вроде. Я училась на психолога. Можно сказать, что я специалист в этой области.
– То есть ты знаешь больше, чем папа?
Франсин засмеялась:
– О психологии – да.
Артур фыркнул.
– А если еще кто-нибудь пойдет учиться в университет? – не унималась Мэгги.
– Он тоже станет специалистом.
– И что, многие становятся специалистами? Все подряд?
– Нет, их не очень много.
– Десять?
– Больше.
– Сто?
– Больше.
Мэгги нахмурилась:
– Как-то многовато. Самых лучших столько не должно быть.
– Ну да, наверное.
Перед ними тянулось пустое, длинное шоссе.
– Ты знаешь больше, чем я, – рассудила Мэгги.
– Пока – да.
– И папа тоже.
– Да.
– О’кей. – Мэгги немного поразмыслила над этим. – Хорошо.
Было решено не гнать лошадей и доехать за два дня, переночевав в мотеле города Колумбус, Огайо. Артур долго возмущался ненужными тратами на гостиницу – что за бред, теща ведь живет совсем рядом! – но Франсин отказалась заезжать домой. Возвращение на Средний Запад и так далось ей непросто. Она здесь родилась и все детство мечтала отсюда сбежать. Впереди была долгая жизнь, однако, когда наутро они пересекли границу Миссури и въехали в город, Франсин пришла в голову леденящая мысль: здесь она и умрет.
К последнему ужину Альтеров в Сент-Луисе Артур приготовил вегетарианский чили. Вообще-то, в рецепте была еще и курица, не преминул сообщить он, однако ему хватило чуткости и такта ее исключить. «Прекрасно, – подумала про себя Мэгги. – Если он совершает какой-то добрый поступок, весь мир должен об этом узнать». Ей очень хотелось поговорить с Итаном. Она видела, что брат постепенно поддается на ухаживания (да, словечко так себе, но Мэгги просто не знала, как еще это описать: отцовство очень странно и жутко смотрелось на Артуре, будто супергеройский плащ или обтягивающие плавки). Надо каким-то образом напомнить Итану, что отцу доверять нельзя – пусть он и хорошо вел себя в приюте. Брат вернулся домой на закате – облака в стиле Возрождения крали остатки солнечного света, – с таким лицом, что любые разговоры показались неуместными.
– Ох ты ж блин…
– Итан вернулся? – спросил Артур из кухни. – Расскажи ему про чили.
Он вошел в столовую с перекинутым через плечо кухонным полотенцем.
– Господи!
Половник выпал у него из рук и грохнулся на пол.
– Что?
– Твое лицо! – хором ответили Артур и Мэгги.
– Я… э-э…
Сестра выпучила глаза:
– Тебя…
– …Отвергли.
– Что?! – не понял Артур.
– Меня отвергли. – Итан уронил голову. Кобальтовые фингалы темнели у него под глазами, нос скособочило, и вдобавок он гнусавил.
– Ты о чем вообще?! – воскликнула Мэгги. – У тебя нос всмятку!
– Болит? – спросил Артур.
– Не особо.
– Так что с тобой стряслось?
– Да ничего.
Мэгги всплеснула руками:
– Тебе не надо показаться кому-нибудь? Врачу там?
– Само заживет.
– Да, но кости могут срастись неправильно!
– Раз он говорит, что все нормально, значит все нормально, – дрожащим голосом проговорил Артур. А потом с надеждой спросил: – Может, он не хочет это обсуждать?
Итан пожал плечами:
– Как срастется, так срастется…
– Я ужин приготовил, – сказал Артур, нагибаясь за половником. – Может, начнем…
– Бред какой-то. – Мэгги помотала головой.
– Все уже готово. Давайте садиться.
Итан ушел в ванную и вернулся с торчащими из ноздрей белоснежными цветочками туалетной бумаги. Все сели за стол. Мэгги демонстративно повернулась спиной к фотографиям. Артур водрузил кастрюлю на подставку для горячего и половником разложил по мискам чили.
– Вкусно, – сказал Итан, взяв в рот одну ложку.
– Может, от горячего хоть нос немного разложит, – сказал Артур. – Рад, что тебе нравится. А тебе как, Мэгги?
– Ну да, – вздохнула та. – Неплохо.
После ужина Артур настоял, чтобы все сели в машину.
Россия, Сибирь. 2008 год. Сюда, в небольшой город под видом актеров приезжают два неприметных американца. На самом деле они планируют совершить здесь массовое сатанинское убийство, которое навсегда изменит историю планеты так, как хотят того Силы Зла. В этом им помогают местные преступники и продажные сотрудники милиции. Но не всем по нраву этот мистический и темный план. Ему противостоят члены некоего Тайного Братства. И, конечно же, наш главный герой, находящийся не в самой лучшей форме.
О чем этот роман? Казалось бы, это двенадцать не связанных друг с другом рассказов. Или что-то их все же объединяет? Что нас всех объединяет? Нас, русских. Водка? Кровь? Любовь! Вот, что нас всех объединяет. Несмотря на все ужасы, которые происходили в прошлом и, несомненно, произойдут в будущем. И сквозь века и сквозь столетия, одна женщина, певица поет нам эту песню. Я чувствую любовь! Поет она. И значит, любовь есть. Ты чувствуешь любовь, читатель?
События, описанные в повестях «Новомир» и «Звезда моя, вечерница», происходят в сёлах Южного Урала (Оренбуржья) в конце перестройки и начале пресловутых «реформ». Главный персонаж повести «Новомир» — пенсионер, всю жизнь проработавший механизатором, доживающий свой век в полузаброшенной нынешней деревне, но сумевший, несмотря ни на что, сохранить в себе то человеческое, что напрочь утрачено так называемыми новыми русскими. Героиня повести «Звезда моя, вечерница» встречает наконец того единственного, кого не теряла надежды найти, — свою любовь, опору, соратника по жизни, и это во времена очередной русской смуты, обрушения всего, чем жили и на что так надеялись… Новая книга известного российского прозаика, лауреата премий имени И.А. Бунина, Александра Невского, Д.Н. Мамина-Сибиряка и многих других.
Две женщины — наша современница студентка и советская поэтесса, их судьбы пересекаются, скрещиваться и в них, как в зеркале отражается эпоха…
Жизнь в театре и после него — в заметках, притчах и стихах. С юмором и без оного, с лирикой и почти физикой, но без всякого сожаления!
От автора… В русской литературе уже были «Записки юного врача» и «Записки врача». Это – «Записки поюзанного врача», сумевшего пережить стадии карьеры «Ничего не знаю, ничего не умею» и «Все знаю, все умею» и дожившего-таки до стадии «Что-то знаю, что-то умею и что?»…
Юкио Мисима — самый знаменитый и читаемый в мире японский писатель. Прославился он в равной степени как своими произведениями во всех мыслимых жанрах (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и экстравагантным стилем жизни и смерти (харакири после неудачной попытки монархического переворота). В романе «Жизнь на продажу» молодой служащий рекламной фирмы Ханио Ямада после неудачной попытки самоубийства помещает в газете объявление: «Продам жизнь. Можете использовать меня по своему усмотрению. Конфиденциальность гарантирована».
Лауреат Букеровской премии Джулиан Барнс – один из самых ярких и оригинальных прозаиков современной Британии, автор таких международных бестселлеров, как «Англия, Англия», «Попугай Флобера», «История мира в 10/2 главах», «Любовь и так далее», «Метроленд», и многих других. Возможно, основной его талант – умение легко и естественно играть в своих произведениях стилями и направлениями. Тонкая стилизация и едкая ирония, утонченный лиризм и доходящий до цинизма сарказм, агрессивная жесткость и веселое озорство – Барнсу подвластно все это и многое другое.
Впервые на русском языке роман выдающегося каталонского писателя Жауме Кабре «Я исповедуюсь». Книга переведена на двенадцать языков, а ее суммарный тираж приближается к полумиллиону экземпляров. Герой романа Адриа Ардевол, музыкант, знаток искусства, полиглот, пересматривает свою жизнь, прежде чем незримая метла одно за другим сметет из его памяти все события. Он вспоминает детство и любовную заботу няни Лолы, холодную и прагматичную мать, эрудита-отца с его загадочной судьбой. Наиболее ценным сокровищем принадлежавшего отцу антикварного магазина была старинная скрипка Сториони, на которой лежала тень давнего преступления.
Случайно разбитый стакан с вашим любимым напитком в баре, последний поезд, ушедший у вас из-под носа, найденный на улице лотерейный билет с невероятным выигрышем… Что если все случайности, происходящие в вашей жизни, кем-то подстроены? Что если «совпадений» просто не существует, а судьбы всех людей на земле находятся под жестким контролем неведомой организации? И что может случиться, если кто-то осмелится бросить этой организации вызов во имя любви и свободы?.. Увлекательный, непредсказуемый роман молодого израильского писателя Йоава Блума, ставший бестселлером во многих странах, теперь приходит и к российским читателям. Впервые на русском!