Алов и Наумов - [28]

^{Наталья Белохвостикова в роли переводчицы Мари Луни}

В нашем фильме рассказ о том, как замышлялось и почему все же не состоялось тегеранское покушение, тесно сплетается с тем, как сегодня всплыла эта давняя история — с чудом уцелевшими документами, кинохроникой, свидетельствами очевидцев — и вновь оказалась наэлектризованнейшим полем борьбы.

Любовь — равноправный и очень важный мотив картины, ибо, вторгаясь в основную тему, тесно с ней переплетаясь, он придает ей объемность, облекает в живую плоть человеческой драмы. История Мари (Наталья Белохвостикова) и Андрэ (Игорь Костолевский) — это история разрушения любви под натиском исторических событий, грандиозных катаклизмов, борьбы, в которую вовлечены тысячи людей, разведки, секретные службы, интересы целых держав. Покушение на Сталина, Рузвельта, Черчилля предотвращено, но зло, террор, насилие губят счастье героев, а спустя десятилетия лишают жизни Мари, отнимают любовь ее дочери Натали. Прошлое, фашизм, его жестокая отдача преследуют современных людей!

Жизнь или жанр

До сих пор на равных сосуществуют две полярные версии по поводу Тегеранской конференции: историки утверждают, что такого покушения не было и быть не могло, а вот разведчики, и в частности Герой Советского Союза разведчик Геворг Андреевич Варданян, который в то время был в Тегеране и стал прототипом героя Костолевского, свидетельствуют, что гитлеровская резидентура планировала операцию по уничтожению «большой тройки», но советской разведке удалось ее блокировать. Само собой разумеется, в контакте с другими разведками. Можно только предполагать, как велика была плотность спецслужб в Тегеране, советских, английских и американских, они не оставили террористам ни малейшего шанса.

У нас были консультанты из ГРУ, высокопоставленные, знавшие свое дело блестяще. Они нам сказали: «Покушение было исключено». Но я все-таки попросил одного из консультантов сделать допущение, что покушение было возможно, и придумать, как оно могло быть осуществлено. Сначала от нас отмахнулись, но, поскольку консультант наш был профи, «неразрешимая задачка» его зацепила, и уже на следующей нашей встрече мы услышали: «Я бы воспользовался канатами…» Здесь надо пояснить, что в Тегеране совершенно особым образом устроена система водоснабжения: вода просто течет по каналам, которые называются канатами, находятся под землей и имеют разветвленную сеть. Канаты подходят к каждому дому и, само собой разумеется, к посольствам. Есть специальные люди — канатчики, которые хорошо ориентируются в этих подземных лабиринтах и могут незаметно вывести в любую точку города. «План» нам понравился, и мы его «развили».

^{Армен Джигарханян — профессиональный убийца Макс Ришар}

Однако здесь важно подчеркнуть, еще в самом начале работы мы с Аловым для себя решили: «Тегеран» не будет кинодетективом. Жанр вообще вещь вторичная. Острособытийный сюжет не был для нас самоцелью. Главное — принцип подхода к материалу: мы стремились исследовать человеческий характер не в спокойном, обыденном течении жизни, а в ситуации критической. Герои словно погружены в поле высокого напряжения, вызванного действием исторических сил. Этот принцип отношения «героя» и «времени» можно легко обнаружить и в других наших фильмах: в «Павле Корчагине», «Мире входящему», «Беге», «Легенде о Тиле»…

Делон

Появление Алена Делона в нашей картине совершенно не планировалось, идея возникла стихийно, казалась чистым безумием, но сработала. Наша картина была совместным советско-франко-швейцарским проектом, поэтому у нас был французский продюсер Жорж Шейко, выходец из России, прекрасно владевший несколькими языками, в том числе русским и французским. Однажды вечером мы сидели в его офисе на Елисейских Полях, обсуждали план завтрашней съемки и кандидатуры французских актеров на крошечную роль инспектора Фоша. Назывались разные неизвестные мне фамилии, и вдруг я в шутку говорю Жоржу:

— Слушай, давай пригласим Делона. Он снимался у тебя в «Черном тюльпане», ты с ним знаком, звони!

^{Игорь Костолевский в роли Андрея Бородина}

Шейко пришел в ужас от моего безумства, что-то стал лепетать про гонорар Делона, про наш бюджет. Но в меня будто бес вселился. «Звони!», — говорю и протягиваю трубку. Жорж набирает номер офиса Делона, и — опять-таки случай! — тот, несмотря на поздний час, оказывается на месте. Жорж начинает что-то смущенно говорить, я слушаю и, не зная ни одного слова по-французски, отчетливо понимаю, что он говорит не о том. Тогда я ему начинаю громко суфлировать: «Жорж, не увиливай. Скажи ему: тут у меня два сумасшедших режиссера из Советского Союза. Они хотят, чтобы ты у них снимался». Шейко начинает повторять, точнее, мямлить, и вдруг Делон ему на это говорит: «Хорошо, приходите». Оказывается, его офис совсем рядом, тоже на Елисейских Полях. Мы собираемся, берем листочек с текстом инспектора Фоша и через десять-пятнадцать минут уже протягиваем его Делону. Делон, не скрывая недоумения, покрутил его, посмотрел с одной стороны, с другой, прочитал, потом говорит: «Это все?» Тут мы понимаем, что одна страница не масштаб Делона, нельзя предложить звезде его уровня эпизод. Отвечаем: «Все». «А сколько страниц в сценарии?» — вдруг спрашивает Делон. Отвечаем: «Сто двадцать». Он задумывается и говорит: «Хорошо. Напишите мне к завтрашнему дню роль на двадцати страницах, и, если мне понравится, я буду у вас сниматься». И мы написали. И он согласился.