Алиса Коонен: «Моя стихия – большие внутренние волненья». Дневники. 1904–1950 - [31]
Жизнь все-таки останется такой же, как и теперь, – «трудной, тяжелой и в то же время невыразимо счастливой»193!.. Да, [такой же красивой и счастливой. – вымарано]. Да, и пройдет много-много лет, выльется жизнь в другую, новую форму, но по существу, по смыслу – никогда не изменится и будет все та же – «тяжелая и счастливая»…
14 [ноября 1906 г.]
Сегодня опять какой-то необыкновенный день…
С утра почувствовала себя лучше и пошла на репетицию.
И все так хорошо отнеслись, так заботливо расспрашивали о здоровье, обо всем, что невольно растрогалась как-то… А потом Василий Иванович подошел, пообещал принести вечером пилюльки, и опять такой нежный был, такой необычный.
А тут Вахтанг [Мчеделов] все подзадоривает, говорит, что знает одну вещь, которая может меня сделать безмерно счастливой… Потом – Коновалов194 божился и клялся, что Василий Иванович «здорово заинтересован мной»… И много, много еще всяких приятных мелочей. Владимир Иванович [Немирович-Данченко] спрашивал о здоровье и тоже так хорошо смотрел…
Кончилась репетиция; стали расходиться, а я решила остаться до вечера – смотреть «Три сестры»195.
Константин Сергеевич [Станиславский] остановился, поговорил со мной, сказал, что хочет меня посмотреть в чем-нибудь, и тоже был какой-то необыкновенный: простой и не страшный.
Потом очень много говорили с Сулержицким196. Он сидел со мной до ½ 7-го.
Говорили об искусстве, о школе, обо мне.
«Я почему-то очень верю в вас, и еще с прошлого года, когда вы только что поступили, я сразу обратил на вас внимание, полюбил вас и вот присматриваюсь к вам. Мне кажется, вы быстро пойдете в гору. Только в одном я боюсь за вас как за актрису: что вы полюбите свет, славу, блеск, захотите быть впереди… А этого не должно быть… Старайтесь всегда оставаться в тени, не теряйте своей чистоты… И тогда вы – настоящий художник. – Василий Иванович, например, именно и обаятелен так – благодаря своей скромности и этой вот чистоте… Старайтесь быть такой, как он…»
Да – такой, как он!
15 ноября [1906 г.]
Сегодня что-то тяжко…
Хрипота не проходит, заниматься не могу, и это мучает ужасно! Сегодня читала с Марией Александровной [Самаровой] – Рози, и – ничего… пустое место…
И опять, опять – это неприязненное чувство к Кореневой.
Противно…
(Сейчас откинула глаза, и взгляд упал прямо на коробочку с пилюльками, которую притащил сегодня Василий Иванович; и сейчас же все злое, отвратительное, нечистое – отошло куда-то далеко, далеко, и одно хорошее, светлое чувство разлилось ясной волной, и так чисто, так безмятежно стало на душе…
Господи, если бы это свершилось теперь… Скорее, скорее… Потом будет уже не то…)
Сегодня «Горе от ума».
Все жду… жду…
Скоро Рождество…
Новый Год!
16 ноября [1906 г.]
Вчера на «Горе от ума» Василий Иванович опять очень заботливо расспрашивал о здоровье и вообще был как-то нежен.
Хороший мой!
Когда я смотрю на него, – в душе моей поднимается гордость.
Какой он большой!
Никогда не дорасти до него!
17 ноября [1906 г.]
Сегодня Василий Васильевич [Лужский] сказал мне, чтобы я присматривалась к Герд, следила за мизансценами и прочее – «пусть на всякий случай роль будет готова»…
Это и обрадовало, и перепугало вместе с тем. Страшно! Такая трудная и ответственная роль. Не осилю ее.
А сегодня вечером Званцев197 говорил, что Станиславский хочет, чтобы я «присматривалась» к Ане в «Вишневом саду».
Я даже не обрадовалась, напротив того, на душе стало тягостно и скверно. Ведь если я сразу возьмусь за какую-нибудь настоящую роль, я «сяду», и все будет кончено! Господи, как страшно! А так, может быть, я бы постепенно, постепенно двигалась вперед и в конце концов чего-нибудь достигла.
И с другой стороны, я буду чувствовать себя неловко по отношению к Кореневой. У нее Аня – хорошо [выходит. – зачеркнуто] идет, и сама она так подходит к [ней. – зачеркнуто] роли. И если Коренева узнает это – ей будет страшно неприятно. Она – завистливая.
Да, еще неприятно покоробило сегодня: Вендерович198 вдруг спрашивает: «Что у Качалова с Аваловой199– любовь?» Меня передернуло…
Действительно, они часто бывают вместе, говорят, она влюблена в него, – это я давно знаю, но неужели и Василию Ивановичу может она нравиться. Ведь она – такая мещанка, что-то такое «простенькое»… отвратительно-пошлое200…
Не может [она. – зачеркнуто] быть у него такой вкус! Если [бы. – зачеркнуто] это действительно так (чему я пока ни минутки не верю), – то я отказываюсь от него.
Вырываю все… Как будто бы ничего и не было, и начинаю новую жизнь. Не стану из гордости, из уважения к себе и своему чувству – любить человека с таким вкусом. Господи! А [сердце. – зачеркнуто] внутри сейчас как-то замерло что-то…
Страшно! Страшно мне за себя.
Да, этот год скажет что-то очень большое в моей жизни!
Но что? Что?
18 ноября [1906 г.]. Суббота
Туманят мне голову…
Ничего не соображаю!..
Говорят, будто бы и Лизу в «Горе от ума» дадут мне пробовать…
Господи! Что же это? Неужели возможно! Я буду играть! Играть в Художественном театре! Нет, не верится…
Сейчас читала «Вишневый сад»…
[Звонили к всенощной… Чувствовалось какое-то особенное настроение. – вымарано.] Утренний рассвет… Птички поют… Морозец… Белые деревья… Что-то тихое, безоблачно-ясное, радостное…
Воспоминания А. Коонен охватывают большой и сложный период времени, она начинает их с конца прошлого века и доводит до 70-х годов. Творческая жизнь ее богата и разнообразна: прославленная трагическая актриса, сыграшная Федру, Клеопатру, Комиссара в "Оптимистической трагедии", она играла и веселые, задорные комедийные роли. Коонен жила в окружении интереснейших людей — Станиславский, Немирович-Данченко, Качалов, Леонид Андреев, Блок, Айседора Дункан и многие другие актеры, художники, музыканты, живые портреты которых даны в книге.
«Весна и осень здесь короткие» – это фраза из воспоминаний участника польского освободительного восстания 1863 года, сосланного в сибирскую деревню Тунка (Тункинская долина, ныне Бурятия). Книга повествует о трагической истории католических священников, которые за участие в восстании были сосланы царским режимом в Восточную Сибирь, а после 1866 года собраны в этом селе, где жили под надзором казачьего полка. Всего их оказалось там 156 человек: некоторые умерли в Тунке и в Иркутске, около 50 вернулись в Польшу, остальные осели в европейской части России.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сборник статей, подготовленных на основе докладов на конференции «Ф. В. Булгарин – писатель, журналист, театральный критик» (2017), организованной журналом «Новое литературное обозрение» и Российской государственной библиотекой искусств, в которой приняли участие исследователи из Белоруссии, Германии, Италии, Польши, России, США, Украины, Эстонии. Статьи посвященных различным аспектам биографии и творчества Ф. В. Булгарина, а также рецепции его произведений публикой и исследователями разных стран.
Дневники Максимилиана Маркса, названные им «Записки старика» – уникальный по своей многогранности и широте материал. В своих воспоминаниях Маркс охватывает исторические, политические пласты второй половины XIX века, а также включает результаты этнографических, географических и научных наблюдений. «Записки старика» представляют интерес для исследования польско-российских отношений. Показательно, что, несмотря на польское происхождение и драматичную судьбу ссыльного, Максимилиан Маркс сумел реализовать свой личный, научный и творческий потенциал в Российской империи. Текст мемуаров прошел серьезную редакцию и снабжен научным комментарием, расширяющим представления об упомянутых М.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.
Эта книга о трагической судьбе талантливого советского зодчего Мирона Ивановича Мержанова, который создал ряд монументальных сооружений, признанных историческими и архитектурными памятниками, достиг высокого положения в обществе, считался «архитектором Сталина».