Алексей Поркин, гроза Империи (краткий справочник по 101-му штампу в фантастике) - [52]

— Да уж, — кисло выдавил я. — Эта красота только что избавила нас от возможности позаниматься любовью.

— А, ну тебя, думаешь только об одном! — она игриво шлепнула меня пониже спины.

Перед нами висела, прикрепленная заклепками, выцветшая вывеска «Обед монстра». Между словами, словно выцарапанная острейшим когтем, темнела ржавчиной кострубатая буква «у».

— «Обед у монстра», — прочитала Ирэн.

— Надеюсь, ту корявую букву поместили правильно, — заметил я.

Мы выбрались из нашей боевой машины и подошли к исковерканной железяке, она производила тихий, почти неразличимый звук. Металл на ощупь был холодным, как и полагается, стали, но периодично вибрировал. Движение означает жизнь, жизнь в горах — угроза, а угроза для жизни…

— Помогите, — тихонько пропищали за железной стенкой.

— Ирэн, — твердо сказал я, — спрячься в танке.

Она упиралась — пришлось силком затащить ее в кабину и прихлопнуть крышкой. Ой, боюсь, что остаток вечера пройдет в атмосфере легкой семейной ссоры. Непринужденной!

— Помогите! — не унимался слабый женский голосок.

Я ухватился за исковерканную дверь с информативной табличкой и дернул на себя. Ржавчина и небольшие частички металла опали вниз, скрипящая дверь поддалась. Меня окатило волной страшенной вони, напоминающей запах разложения людской плоти.

— Спасибо, дядечка, — из кромешной темноты выступил хлипенький силуэт.

— Не за что, — машинально ответил я.

Она стояла в дверях. Маленькая, беззащитная девочка в грязном рванье. Белое, кажется, никогда не видевшее солнца личико, мило улыбалось. Рыжие, сбитые в пучок на затылке, волосы, курносый носик и глубокие голубые глазки. Точь-в-точь героиня из детских сериалов.

— А как вас зовут, дядечка? — спросила она, теребя голую пластиковую куклу, которую держала в руках.

— Алеша меня зовут, а тебя?

— Машенька, — она протянула мне руку, за которую я тут же взялся. Мягкая ладошка была совсем холодной, ледяной, как у мертвой. Под землей ужасно холодно, подумалось мне.

— Хочу кушать, — уведомила девочка и требовательно попросила. — Отведи меня к людям!

— Пошли, накормим тебя бульоном и бутербродами, — но я не успел отойти и шага.

— Нет!

— Что, нет? — не понял я.

— Милый, — из динамиков «Липеста» донеслось злое бормотание Ирэн. — Я тут вспомнила нечто из записей отца об этой планете. Дело в том, что на Галлоре…

— Я не ем бутербродов! — сказал внезапно огрубевший голос девочки, заставив меня выдернуть руку. Машенька начала стремительно изменятся.

Плечи, наподобие обложки книги сложились вместе, голова низко наклонилась вперед, и глазки растеклись по бледной поверхности лица. Они увеличились в три раза, закрывая щеки и подбородок. Девочка поднялась надо мной, даже выше своего стального убежища. Ее согнутые в коленях ноги срослись вместе, но пугало не это. Пятки продолжались от толстого коричного ствола. Покрытого квадратными чешуйками змеиного тела, которое со скоростью реактивного гоночного бота обвилось вокруг металлического остова развалин. Каждый метр из туловища прорастали короткие цепкие лапы, увенчанные острейшими когтями. Один из этих когтей цапнул меня сквозь энергетическую, чего в природе быть не может[53], броню, и приподнял вверх.

Я висел, надетый на острое, как гриб над огнем и меня носило из стороны в сторону. В глазах мелькали то горы, то речка, то горы, то груда стали, то, последняя моя надежда, танк. Хочет взболтать и сделать коктейль из крови, мяса и костей, с ужасом, но поэтично, пришло на ум. Конечно же, я не герой, пришлось заорать.

Самая большая плазменная пушка «Липеста» громко кашлянула, Ирэн точно подождала до этого унизительного момента, чтобы увидеть меня кричащим. Ничего, отомстим, как-нибудь.

Половина туловища Машеньки оторвалась и ударилась оземь, во все стороны хлынула буро-серая жидкость.

— Это создание Древних, — закричали динамики.

— Сама ты древняя! — обиженно отрезало чудовище. Обрубки срослись разом, жидкость втянулась между чешуей, меня даже не отпустили. — Твоими пукалками меня не уничтожить. Древние создали нас, почти неуязвимыми, для охраны страшных артефактов, один из которых вы увидите лишь из моего желудка. Каждый из тридцати трех имеет только одну, известную лишь Древним уязвимость!

Ирэн выстреляла почти весь боекомплект, но Машенька лишь равнодушно смотрела на танк и не двигалась. Только меня не оставили без работы, я летал между когтями, кувыркался через голову, меня подхватывали возле земли, когда я уже прощался с жизнью. Коктейль был уже готов. Давно… У меня во рту.

— Поглядим на наш ужин! Семьдесят четыре года ничего не ела, — страшило поднесло меня к носу.

У меня еще оставался козырь в рукаве. Несясь вверх, мне удалось сорвать перчатку с левой руки.

— Выглядишь вкусно, — произнесла Машенька, рассматривая меня своими безумно голубыми глазами.

— Жри! — бросил я и вонзил мизинец ей под веко.

Кристаллы льда пробежали по всему оку, половина морды покрылась инеем. Слава червям!

Меня бережно поставили на землю. Тело чудовища обвилось вокруг меня широкими кольцами, а полуморда-полулицо посмотрело с уважением.

— Силен! — Заключила Маша. — И за чем ты, брат, к нам полез? Своих артефактов мало? Забыл законы Древних? Или ты просто мутант, выплодок инопланетных цивилизаций и радиации?