Александр Шморель - [77]

Шрифт
Интервал

И я добавлю ещё то, что некоторым, кто меня слышит в настоящий момент, может показаться странным: слава и сочувствие немецкому народу! Теория о том, что его нельзя отделить от нацизма, что немецкое и национал-социалистическое — одно и то же, временами бездумно распространяется в странах союзников; однако она недолговечна и не получит развития. Слишком много фактов свидетельствуют об обратном. Германия защищалась и продолжает защищаться. Не хуже остальных.


Сейчас мир волнуют события в Мюнхенском университете, сообщения о которых доходят до нас из швейцарских и шведских газет — сначала расплывчатые, но впоследствии обрастающие всё более захватывающими подробностями. Теперь мы знаем о Гансе Шоле (…), о его сестре, о (…) Пробсте, профессоре Хубере и других, о восстании студентов во время Пасхи в ответ на скабрезное выступление нацистского бонзы в аудитории «максимум», об их мученической смерти на гильотине, о листовках, которые они распространяли и которые содержат слова, исправляющие многие из тех прегрешений, кои вершились в те пагубные годы в немецких университетах против духа немецкой свободы. Да, уязвимость немецкой молодёжи — именно молодёжи — перед лицом национал-социалистической «революции лжи» была горестна. Сейчас её глаза открыты. Они кладут свои молодые головы на плаху за свои убеждения и честь Германии, кладут после того, как сказали в лицо президенту нацистского суда: «Скоро вы будете стоять на нашем месте», после того, как перед лицом смерти доказали, что забрезжила новая вера в свободу и честь.


Славные, храбрые люди!

Вы умерли не напрасно, Вы не должны быть забыты. Нацисты поставили в Германии памятники грязным бандитам, подлым убийцам. Немецкая революция — настоящая — снесёт их и увековечит на их месте Ваши имена, ведь Вы знали о ней и провозгласили её, когда ночь ещё царила над Германией и Европой:

«Уже брезжит новая вера в свободу и честь».

ОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ

АЛЕКСАНДРА ШМОРЕЛЯ

1917, 16 (по старому стилю 3) сентября — родился в Оренбурге в семье врача Гуго Карловича Шмореля и дочери коллежского асессора Натальи Петровны Введенской, крещён по православному обряду в Петро-Павловской церкви.

1918— Наталья Введенская умирает от тифа.

1920, 10 октября — Гуго Карлович женится на Елизавете Егоровне Гофман, дочери владельца пивоваренного завода в Оренбурге.

1921, май — июнь — переезд семьи Шморель из Оренбурга в Мюнхен.

15 августа — родился брат Эрих.

1924–1928 — учится в частной школе Энгельсбергера в Гайзельгастайге.

1925, 15 марта — родилась сестра Наташа.

1928–1930— посещает гимназию им. Вильгельма в Мюнхене.

С 1930— учится в Новой реальной гимназии.

1932, октябрь — вступает в Союз молодых баварцев.

1933 — состоит в «Юном Стальном Шлеме», затем в штурмовом отряде (СА).

1935 — начало дружбы с Кристофом Пробстом.

1937, апрель — октябрь — имперская трудовая повинность (РАД) в Вертахе, Пфейфермюле и строительство Немецкой Альпийской дороги.

Конец октября — поездка с отцом в Венецию.

Ноябрь — служба в вермахте: учёба в 7-м артиллерийском полку в Мюнхене.

1938, март — участие в «присоединении» Австрии в Линце. Октябрь — участие в захвате Чехословакии.

1939, лето — начало учёбы на медицинском факультете университета Гамбурга.

Июль — четырёхнедельное пребывание на уборке урожая в Восточной Померании.

Сентябрь — продолжил обучение на медицинском факультете Мюнхенского университета.

1940, с апреля — младший офицер медицинской службы.

Май — июнь — в составе войск вермахта во Франции.

С октября — отпуск из вермахта для продолжения учёбы в университете.

1941, 25 января — сдал зимнюю сессию.

С апреля — на казарменном положении в Мюнхене.

Июнь — знакомство в студенческой роте вермахта с Гансом Шолем.

Август — обязательная медицинская практика в больнице Харлахинга (Мюнхен).

Сентябрь — знакомство с Лило Фюрст-Рамдор.

Октябрь — совместный с Гансом Шолем сплав по Дунаю.

1942, март — апрель — медицинская практика в резервном лазарете Хольцхаузен близ Ландсберга.

27 июня — 2 июля — разосланы первые четыре листовки «Белой розы».

27 июля — 31 октября — полевая медицинская практика под Гжатском вместе с Гансом Шолем, Вилли Графом, Губертом Фуртвенглером и Юргеном Виттенштайном.

Ноябрь — знакомство с Фальком Харнаком.

1943, январь — февраль — распространение пятой и шестой листовок «Белой розы».

3/4 и 15/16 февраля — ночные вылазки, нанесение надписей «Свобода» и других на стенах зданий в Мюнхене.

18 февраля — арест Ганса и Софи Шоль в стенах Мюнхенского университета.

19–24 февраля — попытка бегства за границу.

24 февраля — арест.

19 апреля — второй процесс Народного суда по делу «Белой розы». Александр Шморель, Вилли Граф и профессор Курт Хубер приговорены к смерти.

13 июля — Александр Шморель казнён на гильотине в мюнхенской тюрьме Штадельхайм, похоронен на кладбище Ам Перлахер Форет.

2012, 4–5 февраля — в Мюнхене состоялась торжественная церемония прославления Александра Шмореля Русской православной церковью как святого новомученика Александра Мюнхенского.

иллюстрации



>Александр Шморель. 1939 г.


>Карл-Август Шморель (1833–1902)


>«Товарищество паровой лесопильни Шморель и К

Рекомендуем почитать
Временщики и фаворитки XVI, XVII и XVIII столетий. Книга III

Предлагаем третью книгу, написанную Кондратием Биркиным. В ней рассказывается о людях, волею судеб оказавшихся приближенными к царствовавшим особам русского и западноевропейских дворов XVI–XVIII веков — временщиках, фаворитах и фаворитках, во многом определявших политику государств. Эта книга — о значении любви в истории. ЛЮБОВЬ как сила слабых и слабость сильных, ЛЮБОВЬ как источник добра и вдохновения, и любовь, низводившая монархов с престола, лишавшая их человеческого достоинства, ввергавшая в безумие и позор.


Сергий Радонежский

«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.


Добрые люди Древней Руси

«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.


Иван Никитич Берсень-Беклемишев и Максим Грек

«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.


Оноре Габриэль Мирабо. Его жизнь и общественная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Антуан Лоран Лавуазье. Его жизнь и научная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Есенин: Обещая встречу впереди

Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.


Рембрандт

Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.


Жизнеописание Пророка Мухаммада, рассказанное со слов аль-Баккаи, со слов Ибн Исхака аль-Мутталиба

Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.


Алексей Толстой

Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.