Александр Македонский. Убийство в Вавилоне - [4]
Согласно «Истории Александра Великого», поздно вечером Александр начал проявлять признаки нарастающего беспокойства и принялся взволнованно расхаживать по пиршественному залу. Однако примерно через полчаса или около того его самочувствие резко ухудшилось.
Александр снова присел рядом с Медием, руки у него дрожали, а сам он пожаловался, что у него такое чувство, будто на шею ему надели тяжелое ярмо. Затем он встал, чтобы поднять чашу и выпить за Геракла, но тут же вскрикнул от боли, которая подобно стреле пронзила ему живот.
Дело в том, что день смерти великого мифологического героя Геракла (у римлян известен как Геркулес) совпадал с тем днем, когда был устроен этот пир, и македоняне традиционно отмечали его каждый год в семнадцатый день месяца даэсия — 1 июня. Поэтому желание Александра поднять чашу за своего знаменитого предка вполне понятно. А Диодор в своем сочинении, упоминая о внезапном приступе боли, сразившем царя, особо подчеркивает, что случилось это в день поминовения Геракла.
В память о годовщине со дня смерти Геракла он выпил много неразбавленного [водой] вина. В конце вечера он одним глотком осушил большую чашу, но тут же громко вскрикнул от боли, словно его внезапно сильно ударили.
Юстин также упоминает о внезапной острой боли, но добавляет, что вскоре она охватила все тело Александра.
Он поднял чашу и начал пить, но внезапно застонал от боли, словно его поразили кинжалом. Когда его полумертвого выносили из-за стола, он испытывал такие мучения, что малодушно просил дать ему меч, чтобы прекратить их. Ему было больно от малейшего прикосновения слуг, словно все его тело было покрыто ранами.
Два других свидетельства довольно значительно отличаются от первых трех прежде всего тем, что, говоря о первых симптомах заболевания Александра, они называют их более общими и менее болезненными. Например, Арриан говорит, что Александр не чувствовал себя плохо до тех пор, пока не лег в постель.
В «Дневнике царя» записано, что он пил за столом у Медия, а затем покинул пиршество, принял ванну и пошел спать. Однако вскоре после этого он встал и вернулся назад, чтобы выпить еще вина с Медием, и продолжал пить всю ночь. Затем, выпив еще вина и приняв опять ванну, он вновь отправился в постель, почувствовав легкий жар.
Плутарх также говорит о том, что первые симптомы болезни Александра были очень слабыми, но, зная о том, что некоторые авторы рассказывали о приступах внезапной острой боли у царя, он доходит до того, что называет их вымышленными.
[Александр] почувствовал легкий жар, охвативший его. Но это случилось не так, как некоторые описывают. Не после чаши, которую он выпил за Геркулеса, и не так, как если бы его внезапно поразили кинжалом в спину: все это придумали некоторые авторы, которые посчитали, что они должны изобразить последний день царя как можно более трагичным и насыщенным.
Так какую же версию событий следует считать верной? Был ли Александр застигнут острой внезапной болью, как сообщают первые три автора, либо они, как предполагает Плутарх, драматизируют и царя охватил слабый еле заметный жар? Чтобы найти ответ, нам следует подвергнуть изучению каждый из этих источников. Здесь следует иметь в виду, что, работая над своими книгами, все эти авторы пользовались множеством древних документов, сохранившихся на тот момент. Зачастую они брали за основу одни и те же источники, однако, записывая обстоятельства смерти Александра, они воспользовались свидетельствами пяти разных особ, присутствовавших на том печально известном пиру. И в этом случае показания первых трех свидетелей, ясно указывающих на то, что Александра охватила резкая боль, представляются более правдоподобными.
В «Истории Александра Великого» описание событий в день смерти Александра сделано на основании записей Чара Милетского, который был управляющим царским двором. Эту должность грек Чар получил в самом начале похода в Азию, однако к концу войны с Персией Александр, пораженный образованностью и изысканными манерами своего управляющего, назначил его своим официальным биографом. После смерти царя Чар уехал на греческий остров Лесбос, где написал десять книг, в которых основное внимание уделил личной жизни Александра. По мнению всех исследователей, Чар оказался честным писателем, который правдиво и открыто говорит о личных качествах царя (даже неприглядных). Учитывая также то обстоятельство, что у него не имелось никаких политических пристрастий и он не присоединился ни к одному из наследников Александра, его рассказ об обстоятельствах смерти царя следует признать вполне заслуживающим доверия.
То же самое можно сказать и об Аристобуле, сочинением которого воспользовался Диодор Сицилийский, рассказывая о смерти Александра. Аристобул был довольно старым, но удивительно хитроумным человеком и служил Александру в должности военного инженера. Он строил для македонской армии катапульты, укрепления и мосты, а после смерти царя уехал в Египет, где и уселся за написание своих мемуаров. Учитывая, что на тот момент ему исполнилось 84 года и он не принимал участия в борьбе за власть, которая началась в державе Александра Македонского, у него явно не имелось видимых причин что-то придумывать, рассказывая о болезни великого полководца.
