Александр Македонский. Убийство в Вавилоне - [5]
Как представляется, и Юстин в своей работе опирался на вполне объективный источник. Свидетельства о жизни Александра Македонского он взял, главным образом, из книги римского историка Помпея Трога, который писал в начале I в. н. э. Из его трудов до нас дошли лишь фрагменты, но и из них ясно, что источником, из которого он черпал сведения о последних годах жизни Александра, были воспоминания Неарха, командовавшего македонским флотом. Вскоре после смерти царя Неарх ушел из активной политической жизни и занялся написанием книги, в которой рассказывал о странах, где ему довелось побывать во время войны с Персией. В числе прочего в конце книги он рассказал и о последних днях жизни Александра Великого. Как и в отношении первых двух свидетелей, можно сказать только, что и у Неарха не имелось никаких видимых причин что-то придумывать либо искажать обстоятельства смерти царя.
Отметим, что все три вышеупомянутых автора дают довольно схожее описание симптомов заболевания, признаки которого почувствовал Александр во время пира. Почему же в таком случае показания двух других авторов столь разительно отличаются?
Давая свою версию событий, имевших отношение к смерти Александра, Арриан цитирует в качестве источника «Дневники царя». Это был официальный дворцовый документ, за ведение которого отвечал Евмен. Сам Евмен был одним из командиров в армии Филиппа, а затем продолжил служить и его сыну Александру во время войны с Персией. К концу кампании Евмен был уже довольно старым человеком, поэтому, хотя у него и оставалась почетная должность в кавалерии, сам он теперь выполнял обязанности секретаря Александра и главного писца. После смерти Александра все написанное Евменом попало в руки Пердикки, который попытался использовать эти записи в качестве обоснования своих притязаний на трон. Многие современники обвиняли этого бывшего первого министра Александра в том, что он грубо фальсифицировал «Дневники царя», а некоторые даже переписывал сообразно собственным нуждам. Словом, что в «Дневниках царя» соответствует истине, а что нет — сказать трудно, но к тем сведениям, которые касаются обстоятельств болезни Александра, как мы понимаем, нужно относиться крайне осторожно. Резкая и внезапная боль очень часто является симптомом отравления, а Пердикка меньше всего хотел, чтобы кто-нибудь заподозрил, что Александр был отравлен, ибо в таком случае самое большое подозрение вызывал бы именно тот, кто захотел стать наследником великого царя. Так что у Пердикки были очень серьезные причины для того, чтобы исказить картину происшествия и показать в «Дневниках», что Александр заболевал постепенно и мирно.
Источник, которым пользовался Плутарх, рассказывая о смерти Александра, также вызывает подозрения. Это воспоминания еще одного очевидца тех событий, и звали его Птолемей. Он с детских лет был другом Александра, хотя и был на десять лет старше. Во время правления Александра Птолемей выполнял обязанности личного телохранителя царя и заведовал охраной царской особы. Он никогда не считался выдающимся полководцем, однако после смерти своего повелителя довольно скоро выдвинулся именно как выдающийся военачальник. Он семнадцать лет являлся наместником в Египте, однако, когда в 306 г. до н. э. держава Александра Македонского окончательно распалась, Птолемей провозгласил себя фараоном. Вскоре после этого он начал писать хронику всей жизни Александра, стараясь при этом показать свою роль более значительной, нежели об этом упоминали другие современные авторы. Например, по словам самого Птолемея, он героически проявил себя во время сражения при Иссе в 333 г. до н. э., однако другие источники об этом не упоминают. В целом же большинство историков согласны в том, что сочинение Птолемея вполне достойно доверия, за исключением тех эпизодов из жизни Александра, в которых имеется личная заинтересованность фараона. Так, в частности, нет более важного события в жизни Птолемея, чем смерть Александра, свидетелем которой он стал. И дело даже не в том, что Птолемей присутствовал на последнем пиру, где Александру стало плохо; дело в том, что Птолемей был человеком, лично отвечавшим за жизнь царя, — его телохранителем. И если Александр пал жертвой заговора, значит, его телохранитель плохо выполнил свою работу. Едва ли подобное пятно на репутации могло устраивать египетского фараона, в особенности того, кто основал династию, которая прервалась только в 30 г. до н. э. со смертью царицы Клеопатры. Словом, если только не сам Плутарх исказил факты, касавшиеся смерти Александра Македонского, то его египетские источники точно имели веские причины утверждать, что смерть Александра наступила вследствие естественных причин. Как мы понимаем, в таком случае любой официальный историк, вроде Плутарха, пользующийся официальными же документами и использующий сочинение Птолемея в качестве источника сведений о смертельном заболевании великого царя, будет обвинять всех остальных свидетелей в излишней драматизации событий.
Таким образом, принимая во внимание все вышеизложенное, можно сделать вывод о том, что первые три источника, из которых мы черпаем сведения о первых симптомах заболевания Александра, поступили от вполне надежных свидетелей. И тогда, получается, что Александр вначале почувствовал странное волнение, а затем его начала бить дрожь, кроме того, он жаловался на какую-то тяжесть или неприятные ощущения в области шеи. Вскоре после этого он почувствовал резкую боль, очевидно, где-то в районе желудка. Два источника, описывая эту боль, сравнивают ее с ударом острым оружием, следовательно, мы можем предположить, что сам Александр описывал ее как резкую и неожиданную. Судя по всему, приступ боли был настолько сильным, что он даже вскрикнул и застонал. Сразу после этого царь упал, и его пришлось выносить из-за стола, хотя он продолжал оставаться в сознании. По всей видимости, боль стремительно распространилась по всему телу, после чего Александр испытывал дискомфорт от любых прикосновений.
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.