Александр Македонский - [40]

Александр велел уксиям идти к проходам, обладая которыми они преграждали доступ в Перейду, обещая, что там он им заплатит. У проходов стоял и Мадет. Темной глухой ночью Александр выступил против неприятеля, взяв с собой отряд царских телохранителей, гипаспистов и около 8 тыс. других солдат. На рассвете он внезапно напал на деревни уксиев; многие из них, захваченные врасплох, были убиты, кое-кому удалось бежать в горы. Одновременно Александр отправил другой отряд под командованием Кратера занять высоты, господствовавшие над проходами. Когда Александр появился у проходов и с высот повел своих солдат на врага, уксии бежали. Позже по ходатайству Сисигамбис Александр разрешил им жить на этой территории, поставляя в царское хозяйство ежегодно 100 лошадей, 500 вьючных животных (верблюдов и ослов) и 30 тыс. овец [Арриан, 3, 17, 2–6; ср. также: Диодор, 17, 67, 4–5; иначе и, по-видимому, менее вероятно: Руф, 5, 3, 4 – 11]. Очевидно, Сисигамбис выпросила у Александра пощаду и для Мадета [Руф, 5, 3. 13–15].

Подойдя к Персидским Воротам (ущелье, через которое шла дорога в Персеполь), Александр обнаружил новую преграду на своем пути: проход оказался занят персидским сатрапом Ариобарзаном, перегородившим его стеной. У Ариобарзана было около 40 тыс. пехотинцев и 7 тыс. всадников [Арриан, 3, 12, 8; по: Руф, 5, 3, 17; Диодор, 17, 68, 1 – у Ариобарзана было 25 тыс. пехотинцев и 300 всадников]. Источники не дают сведений о том, какими силами располагал в тот момент Александр. Учитывая, с одной стороны, его потери и численность гарнизонов, оставленных в Вавилоне и Сузах, а с другой – состав полученных им в конце 331 г. подкреплений, можно считать более или менее правдоподобным, что в его действующей армии было примерно 40–45 тыс. человек.

Поведя своих солдат на штурм стены, Александр оказался в тупике. Занимая неприступные скалы по обе стороны дороги, воины Ариобарзана поражали противника огромными валунами, камнями из пращей, стрелами и дротиками, оставаясь практически недосягаемыми для македонян. Александр велел отступить на 30 стадий (около 6 км) [см.: Арриан, 3, 18, 3; Руф, 5, 3, 17–23; Диодор, 17, 68, 2–4]. Если бы Ариобарзан окружил греко-македонскую армию, воспользовавшись благоприятной ситуацией, Александра и его солдат ждала бы неминуемая гибель. Македонский царь принял энергичные меры. Узнав, что существует дорога, очень трудная и почти неприступная, но позволяющая обойти стену, построенную Ариобарзаном, он оставил часть своей армии в лагере под командованием Кратера и Мелеагра, а сам пошел в обход; еще один отряд отправил строить мост через р. Араке (не путать с р. Араке в Закавказье), преграждавшую путь к Персеполю. Появление греко-македонских войск в тылу было для Ариобарзана полной неожиданностью; его воины, стоявшие в тыловом охранении, либо погибли, еще не осознав, что произошло, либо разбежались. Тем временем Кратер начал штурм стены с фронта. Оказавшись в кольце, персы попытались было бежать, но не сумели; те, кто не погиб, были перебиты македонянами. Эту расправу Александр возложил на оставленный на месте боя отряд под командованием Птолемея, сына Лага [Арриан, 3, 17, 4–9; Диодор, 17, 68, 4–7; Руф, 5, 4].

Персеполь («город персов»; в эламских документах – Баирша, по-персидски, вероятно, Парса), богатый и многолюдный город, расположенный в глубине собственно Персии, занимал в Ахеменидской державе особое место. Очевидно, он был столицей собственно Персии [ср.: Диодор, 17, 70, 1; Руф, 5, 6, 1], ее династическим и ритуальным центром. В самом городе и недалеко от него находились гробницы персидских царей. На террасе, построенной по приказу Дария I около 518 г., возвышались их дворцы. Огромные многоколонные здания, роскошное декоративное убранство, барельефы, подчеркивающие величие и могущество персидских царей, с их сценами дворцовой жизни, с бесконечными вереницами воинов, придворных, данников, рабов – все это должно было произвести сильное впечатление на греков и македонян, привыкших к суровой простоте своих храмов и жилищ.

На пути в столицу Ахеменидов Александра встретил посланец ее градоправителя Тиридата. Он предупредил, что к Персеполю движутся войска, которые должны сохранить город для Дария; если Александр их опередит, город будет сдан ему без боя [Диодор, 17, 69; по: Руф, 5, 5, 2 – Тиридат, хранитель царской казны, предупреждал о намерении горожан ее разграбить]. Такое усердие благоприятно отразилось на судьбе Тиридата, но на участь города не повлияло.

Переправившись через Араке, Александр увидел перед собой толпу греков, переселенных прежними царями в глубь Персидской державы. Они все были искалечены персами: у кого были отрублены ноги, у кого – руки, у кого – уши и нос. Александр предложил им вернуться на родину, но калеки попросили помочь им обосноваться всем вместе на постоянное жительство и обзавестись хозяйством. Александр приказал выдать им по 3 тыс. драхм, по 5 мужских и 5 женских одежд, по 2 упряжки волов, по 50 овец и 50 медимнов (2626.5 л) пшеницы; кроме того, Александр освободил их от податей [Диодор, 17, 69, 3–9; Руф, 5, 5, 5 – 24; Юстин, 11, 14, 11–12]. Этот эпизод вызвал гнев и ожесточение против персов. Однако судьба Персеполя была решена гораздо раньше – в тот момент, когда Панэллинский союз решил совершить поход на Восток, чтобы отомстить персам за поруганные и сожженные греческие святыни. Вполне логично, что Александр объявил Персеполь самым враждебным из всех городов Азии и отдал его на разграбление своим солдатам [Диодор, 17, 70, 1; Руф, 5, 6, 1].