Александр Дейнека - [111]

«В ходе прений были отдельные, явно тенденциозные и грубые выступления, инспирированные определенной группой художников и направленные на защиту эстетско-формалистических тенденций в искусстве. Так, скульптор Михновская выступила с попыткой якобы разоблачить докладчика о скульптуре т. Вучетича, причем допустила ряд личных оскорблений в его адрес», — докладывали сотрудники Отдела науки ЦК КПСС. У художников уже явно развязались языки, и один из них заявил, что не видит никаких наскоков, а просто критику в отношении таких художников, как Налбандян и Вучетич. «Мы просто критикуем плохие вещи, а не то, что есть реалистического в нашем искусстве», — заявил художник Аркадий Гиневский[210].

В это время Дейнека получает заказ на оформление Челябинского театра оперы и балета имени М. И. Глинки, где его ученики должны были сделать росписи. Сначала ученик Дейнеки Яков Скрипков получил этот заказ от архитектора В. Куренного, который начинал строить театр еще в 1937 году, но решил предложить работу своему учителю, охотно согласившемуся взяться за дело. «Он был в хорошей творческой форме, мечтал о больших заказах», — вспоминал Скрипков[211]. По эскизам Дейнеки были выполнены живописный плафон зрительного зала на тему «Дружба народов СССР», плафон большого фойе на тему «Народный праздник» и сценический портал «Арлекин».

Однако Дейнека не мог постоянно присутствовать в Челябинске, поэтому давал указания своим ученикам, бывшим студентам МИПИДИ. Они работали по эскизам Дейнеки, расписывая потолок зрительного зала, делая росписи фойе и лож. 25 июля 1953 года ученики сообщили Дейнеке об окончании работ над основным плафоном зрительного зала, а также просили посодействовать в скорейшей выплате зарплаты. Однако полностью росписи Челябинского оперного театра завершились только в 1954 году, вызвав немалое недовольство местного начальства. Директору Художественного фонда СССР из Челябинска поступали письма и телеграммы с просьбой командировать Дейнеку и его художников для исправления допущенных дефектов «по росписи» при оформлении театра. Однако Дейнека в Челябинск не поехал, несмотря на настойчивые просьбы первого секретаря Челябинского горкома КПСС товарища Русака.

Как отмечается в сборнике «Дейнека. Монументальное искусство. Скульптура», к сожалению, протокол, в котором перечисляются претензии архитекторов и строителей к росписям, созданным коллективом под руководством Дейнеки, не сохранился. «Поэтому невозможно документально воспроизвести те причины, которые побудили некомпетентного в области монументально-декоративного искусства заказчика столь настойчиво требовать от художника исправления росписей», — утверждают биографы художника[212].

В 1955 году Челябинский театр оперы и балета имени Глинки был принят Государственной комиссией с оценками «отлично» и «хорошо». При этом в графе «живопись» было написано «низкого качества». В дальнейшем искусствоведы будут считать эту работу Дейнеки не самой удачной и излишне выспренной, насыщенной ложным пафосом. Свойственный ему оптимистический и узнаваемый стиль начал несколько угасать, хотя образы танцующих девушек в длинных юбках удаются ему, как всегда удавались женские фигуры и образы. В 1955 году он пишет картину «Стихи Маяковского», на которой изображена группа молодых людей в электричке, читающая стихи, но окруженная обывателями-пассажирами, которые подсмеиваются над ними. В чем главная идея картины, ее пафос? В том, что революционный дух Маяковского высмеивается мещанами, неспособными к великим свершениям.

В ноябре 1955 года Совет министров СССР принимает постановление «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве», в котором говорится, что в работах многих архитекторов и проектных организаций получила широкое распространение внешне показная сторона архитектуры, изобилующая большими излишествами, что не соответствует линии партии и правительства в архитектурно-строительном деле. «Ничем не оправданные башенные надстройки, многочисленные декоративные колоннады и портики и другие архитектурные излишества, заимствованные из прошлого, стали массовым явлением при строительстве жилых и общественных зданий, в результате чего за последние годы на жилищное строительство перерасходовано множество государственных средств, на которые можно было бы построить не один миллион квадратных метров жилой площади для трудящихся», — голос Никиты Сергеевича Хрущева слышится в этих словах. Новые веяния все больше ощущаются в среде архитекторов и художников.

23–24 декабря 1955 года Московский союз художников провел творческую дискуссию на тему «Новаторство в советском изобразительном искусстве». В записке ЦК КПСС от 11 января 1956 года о «нездоровых настроениях среди художников» сообщается, что отдельные участники дискуссии высказывали неправильные взгляды на искусство. Приведем цитату из записки, подписанной завотделом культуры ЦК КПСС Поликарповым:

«Первым выступил искусствовед Костин, известный тем, что он систематически допускает нападки на наше реалистическое искусство, восхваляет французское упадническое искусство и поддерживает нездоровые тенденции в творчестве некоторых советских художников. Костин пытался доказать, что новаторами в нашем искусстве являются художники Дейнека и Сарьян, и призывал следовать творчеству французских импрессионистов Мане, Моне, Ренуара, Дега, Писсарро и Сислея, которых он назвал „великими“. Выступление Костина по существу было направлено против руководства искусством», — сообщал заведующий отделом культуры