Александр Алехин. Партия с судьбой - [6]

С. Н. Ткаченко обратил внимание на еще одну странность этого периода. Пытаясь восстановить более полную картину службы Алехина, Ткаченко просмотрел «Именные списки раненых и больных воинов, находящихся в госпиталях и лазаретах» за 1916 г. и не нашел упоминания о пребывании Александра Александровича Алехина в госпитале или лазарете. Более того, Ткаченко утверждает, что не встретил ни одного наградного списка, где фигурирует Алехин с двумя Георгиевскими медалями и орденом Святого Станислава. Этим орденом в 1888 г. был награжден отец гроссмейстера — Александр Иванович Алехин. Но документов о награждении Александра Александровича найти Ткаченко не удалось.

О сроках своего пребывания в госпитале гроссмейстер говорит все время по-разному. Сначала речь шла о нескольких неделях, потом о месяце, но спустя годы он писал уже о месяцах, проведенных в госпитале. Из книги Ю. Н. Шабурова «Алехин» (серия ЖЗЛ) явствует, что гроссмейстер мог быть на Галицийском фронте в период между июнем и сентябрем 1916-го. За это время он успел получить две медали, орден и контузию, полежать в госпитале и сыграть знаменитую партию с эфемерным Фельдтом. И это при том, что документов о награждении и пребывании в госпитале найти не получилось. Путаница усугубляется еще и наличием этого Фельдта — Штольценберга — Фишера. Ведь если Алехин не был в госпитале, то кто такой этот Мартин Фишер? Кроме того, известно, что в те же годы в Красном Кресте служили, например, К. Г. Паустовский или С. А. Есенин. Но и о том, и о другом остались воспоминания. Паустовский так и вовсе подробно описал свою службу в «Книге о жизни». И только Александр Алехин не оставил никаких следов своего пребывания на войне. Кроме противоречивых рассказов самого гроссмейстера, нет никаких точных указаний на его участие в боевых действиях. И так ли уж неправ Ткаченко, предположив, что Александр Александрович «чуток приукрасил свои фронтовые подвиги и ранения, что вполне объяснимо и понятно. Теперь он смело мог смотреть в глаза москвичам, ибо и он хлебнул фронтового лиха, и даже рисковал жизнью, спасая раненых…» Если это действительно так, то нужно отметить особенность Алехина вести себя в жизни как за шахматной доской, создавая хитроумные комбинации и продумывая свои действия на несколько шагов вперед.

К сожалению, стоит признать, что некоторые вопросы навсегда останутся без ответов.

Как бы то ни было, но в сентябре 1916 г. Алехин уже в Москве и приглашен в Московский шахматный кружок для проведения сеанса одновременной игры. В октябре его снова встречает Одесса, где маэстро играет вслепую на 9 досках, одержав абсолютную победу. Затем были партии в Москве, Петрограде; и вот, 8 февраля 1917 г. Алехин выигрывает в Москве у А. И. Рабиновича в 28 ходов. Это была последняя партия, сыгранная Алехиным в царской России. Следующая заметная партия состоялась уже в России советской.

Шахматная жизнь возобновилась примерно в мае 1918 г., когда в Москве прошел матч-турнир между Алехиным, Ненароковым и Рабиновичем, закончившийся победой Алехина. А в конце мая архангельская газета «Северный путь» сообщила читателям, что в их город приехал знаменитый гроссмейстер Алехин, который в шахматном клубе дал сеанс одновременной игры на 17 досках, прочитал лекцию и провел еще один сеанс — уже на 31 доске. Осенью того же года Алехин отправился на юг России, вновь посетить Киев и Одессу. Может показаться странным такое рискованное путешествие в разгар смуты. Но Алехина влекли не кафе и варьете — новоявленное Одесское шахматное собрание наметило на декабрь 1918 г. проведение в городе Всеукраинского турнира с участием сильнейших местных игроков и приглашенных гостей. И хотя в афише турнира имя Алехина не упоминалось, его приезд в Одессу был немедленно отмечен местной прессой.

С пребыванием в Одессе связана вторая странность в биографии Алехина. Допустим, что маэстро не побоялся проехать через полыхающую страну ради турнира. Хотя стоит отметить, что участие такой величины, как Алехин, в турнире, организованном в пору Гражданской войны студенческим шахматным кружком, может быть объяснено только добротой гроссмейстера. При всем уважении к местным шахматистам, едва ли этот турнир мог представлять для Алехина профессиональный интерес, из-за которого стоит рисковать жизнью. Но если вспомнить, что в Москве в ту пору было весьма холодно и голодно, то есть буквально не хватало дров и еды, а заработки и вовсе отсутствовали, то можно понять желание покинуть столицу и переместиться к югу, где гораздо теплее и сытнее и, к тому же, можно заработать, участвуя в турнире или просто играя на денежную ставку.

Однако турнир откладывался, и Алехину в самом деле приходилось добывать себе хлеб насущный легкими партиями. К весне 1919-го стало понятно, что турнир не состоится и пора думать о средствах для возвращения домой — в Москву. А в скором времени Одессу заняли части Красной армии, и в апреле 1919 г. Алехин был арестован Одесской ГубЧК. Во время шахматного поединка в помещении Офицерского собрания вдруг появился человек в кожаной куртке и предъявил документ с печатью «УССР. Одесская чрезвычайная комиссия». Человек приказал Алехину следовать за ним. На просьбу маэстро доиграть партию, представитель власти ответил согласием, после чего они отправились в здание ЧК, где был оформлен арест, а шахматиста препроводили в тюрьму.