Алчность - [9]

Так. Говорю же вам. С женщинами, к сожалению, приходится говорить очень много, но совершенно иначе, чтобы у них началось эротическое опьянение. Желания, конечно, нельзя таить (вообще ничего не останется в тайне!), иначе они потом не исполнятся. Только речь делает человека самостоятельным, благодаря ей он может спросить у других дорогу, а сам пойти в другую сторону. Речь — это хобби многих женщин. Странно, если они садятся, то не для того, чтобы затихнуть. Так дадим же им повод покричать! Просто чудо, какие слова вырываются у них изо рта! Но лучше им туда засунуть, в этот рот, чтобы они умолкли. Никто его не должен направлять, у него особое разрешение на право ношения, он вправе требовать, и он это делает неутомимо. Ну хорошо, давайте и мы приступим и загоним ей член туда, где у неё язык. Как петушка на палочке, чтобы лизать, тогда они хотя бы утихают, женщины, ведь не захотят же они сделать тебе больно с их высоким уровнем социальной поддержки, на котором они помешаны. Минуточку, нет, я слышу какой-то стон, он пробегает по искажённому лицу, как тучи по дождливому ландшафту. Жандарм, к сожалению, зарабатывает не много, да к тому же дома у него жена, с которой они давно живут как чужие. В любом случае они не умолкают, даже залезая тебе в ширинку. Женщины могут служить достопримечательностью — как они неделями мучаются ради одного мгновения, годами ждут следующего, становятся покорны и податливы; и когда потом, наконец, встанет наготове этот шикарный торчок, как небрежное, непреднамеренное достижение, то все ожидания, что были напрасными, потому что человек цветёт, как тополь, и истлевает, как окурок: забыты. Надо хорошо разбираться в женщинах, на этом всё стоит, от этого всё зависит. Политики, в конце концов, тоже должны это уметь, хотя бы на уровне слов, тогда как мужчины достигают этого скорее действием, хоть что-то новое, и тут уж все наши поступки действительно последние. Истинный акт любви — это если в то же время у тебя полно других и более важных дел. Иной раз случается пожертвовать и пробежкой. Жандарм берёт свою личную машину, это в благих целях: у дамы с боковой улочки рядом с сельским детсадом опять сегодня свербит, моча в голову ударила, что, в последний раз она получала это три недели назад? Как быстро летит время, я и не заметил, пора её снова стереть в порошок. Ей хочется, чтобы придавили её животом к матрацу и быстро вскрыли, для немедленного употребления, конечно, потому что она давно уже на всё готова, но редко выпадает случай, чтобы ещё смазали как следует. Чтобы шарниры (нечасто тайник открывают!) не так скрипели. А то за стеной маленькие дети, целая куча детей!

С женщинами можно сделать в принципе всё что угодно, если они что-то натворили и хотят быть наказанными. И чего с ними ещё никогда не делали, на то они пускаются с тем большим удовольствием. А мужчинам это настолько же против шерсти, как если садишься за пианино, не умея играть. Но может быть и так, что приятное приходит с полезным, дерзость приходит с опытом, а выговоры и замечания не приходят вовсе, поскольку их и не ждёшь. Поскольку всё делаешь заблаговременно. Потом — это уже прошлое, и ты не готов обсуждать это со следующей женщиной, хотя она дотошно хочет знать, что почём. У женщин ведь ничего не бывает само собой разумеющимся, им всё сперва объясни да покажи и только потом хватай их за грудки. О, но это было совсем не обязательно! Я такая послушная, даже и без ваших шоколадных конфет, они у нас в супермаркете «Меркурий» есть, к этому супермаркету люди слетаются на своих окрылённых сандалиях со всех сторон, конечно, здесь дешевле, чем там, где вы это купили. Но через некоторое время они уже заранее знают, что их ждёт, и открывают уже в прозрачном пеньюаре, который они заказали по каталогу, а то и вовсе без него. Для тренированного человека и возраст не помеха, хотя тренироваться лучше на ком-то помоложе. Обычные женщины всё-таки хотя бы без запросов.

Всё это стóит для таких мужчин, как Курт Яниш, времени и денег, зато они могут отвезти свой крупногабаритный хлам во многие места, сменив его на мягкий гарнитур, если повезёт; пожалуйста, здесь, у меня внутри, ещё много места, дети на улице или вообще уехали, я с удовольствием открою для вас заднюю каморку, чтобы у вас было поменьше работы. Я сама из себя сделаю комнатку, если угодно, только для вас, ну, что вы теперь скажете? Я восхищён, ведь как раз ваша специальная комната, да, собственно, и вся квартира, — это именно то, чего я давно хотел. Теперь прочистим её разок как следует, согласны?

За эти поступки, на которые идёшь, если не красноречив и если женщина не спешит что-нибудь подписывать не читая, воздаётся тебе потом сторицей, возвращается ещё больше времени (когда женщина наконец на том свете) и денег, это хорошая инвестиция. Тут не обходится без усилий со стороны должностного лица и его сына, наёмного работника, который хоть и молод ещё, но уже бесконечно многогранен. Многоликий Янус, накачанный искусственными витаминами, чтобы черты проступали не особенно чётко и были размыты, да, такая вот многоликая голова на плечах у молодого человека. Вы только посмотрите, как он умеет понравиться. Сын и на все руки мастер, и способен на большее, чем просто тянуть провода. Но отец для него превыше всего, а отец идёт по трупам, которые при жизни были для него гарниром к его мясу. И как же так получилось, что жандарм и его сын не имеют ничего, кроме долгов? Как же так они потеряли всё, что имели? Не знаю. Отец нам посоветует, отец нас направит и спасёт, чтоб мы не упускали из виду своих. Я не думаю, что это случилось впервые в истории жандармерии, чтобы один из её представителей затеял такой славный гешефт с добродушной смертью, которая ведь всегда берёт только своё, никогда не берёт чужого. Смерть забирает тех, кто был ей заранее предназначен. Она как лесник. Обычно эти образованные госслужащие на службе при оружии расстреливают только собственные семьи, и лишь тогда, когда это необходимо, потому что те хотят от них сбежать. Но в любом случае дома и участки от них остаются. Сами они по большей части довольствуются верхней каморкой, прямо оттуда они потом и стреляют. Если они от этого не сильно устанут, то стреляют потом себе в голову.