Аквариум-3 - [63]

Шрифт
Интервал

Начальник четвертого факультета, генерал-майор, герой Советского Союза Панов занимал небольшой уютный кабинет на втором этаже, где коротал время, не зная, куда себя деть от безделья, за чтением художественной литературы или иногда, особенно после обеда, дремал за столом, дабы никто не нарушал его покой. Практически у него никаких функциональных обязанностей по службе не было, так как всю работу со слушателями выполняли начальники курсов.

Получив приказ, Алексеев быстро направился к кабинету начальника, прикидывая по дороге в уме возможные причины столь неожиданного вызова. Одернув обмундирование, постучал в дверь. Из-за стола неспешно поднялся незнакомый полковник в общевойсковой форме с двумя «поплавками» на кителе и довольно большой колодкой орденских планок. Поздоровавшись, но не называя себя, он жестом руки указал на свободный стул, приглашая садиться, и вдруг проговорил скороговоркой по-немецки:

— Пожалуйста, садитесь, товарищ Алексеев и расскажите по-немецки вашу биографию.

Василий Николаевич сначала несколько растерялся от неожиданного вопроса на немецком, но уловив своим натренированным ухом шероховатости в произношении полковника, взял себя в руки и начал довольно быстро и уверенно рассказывать о себе.

Полковник слушал, не перебивал, а Алексеев между тем потихоньку разглядывал незнакомца. По орденским планкам на его груди понял, что он воевал, его седая шевелюра и морщины на загорелом лице свидетельствовали о солидном возрасте. Красивое открытое лицо с прищуром несколько выцветших, чуть слезящихся глаз очень гармонировало с его стройной фигурой. Не дав Алексееву докончить, полковник прервал его, перейдя на русский:

— Хорошо, спасибо, достаточно. Не плохо вас, вижу, учат здесь, в институте. Я представляю Генштаб, занимаюсь отбором офицеров в специальные учебные заведения. Вы, наверное, уже знаете о решении правительства закрыть этот институт?

— Да, — ответил Алексеев, — официально нам еще не объявили, но все уже только об этом и говорят.

— Что вы намерены делать после ликвидации института? — продолжал задавать вопросы полковник. — Пойдете в гражданку или останетесь служить в армии?

— Даже не знаю, что буду делать, — отвечал Василий, — без армии как-то не мыслю себя, да и язык не хотелось бы бросать. Все-таки три года отучился, столько отдал этому сил, и иностранные языки идут хорошо.

— А какой у вас второй иностранный язык? — спросил полковник.

— Датский, — ответил Алексеев.

— А как бы вы отнеслись к предложению продолжить учебу, но с некоторым специфическим уклоном? — допытывался гость.

— Учеба будет связана с дальнейшим изучением иностранных языков? — полюбопытствовал Алексеев.

— Совершенно верно, иностранные языки будут профилирующими предметами, наряду со специальными, — подтвердил полковник.

— Об этом можно только мечтать, — не задумываясь выпалил Василий.

Алексеев не стал просить время на обдумывание и дал свое согласие.

После заполнения анкет и подписки о неразглашении разговора с представителем Генштаба Алексеев вскоре сдал экзамены за три курса института, отгулял отпуск и переехал в другой город на учебу в школу контрразведки. По ее окончании Василия направили в Центральную группу войск. Вот так круто повернулась жизнь молодого человека. Судьба сделала из несостоявшегося юриста профессионального контрразведчика.


Василий Николаевич собирался уже заканчивать. Оставалось проверить несколько анкет, когда его взгляд вдруг остановился на словах: «…никогда не привлекался». В анкете ставился вопрос: привлекались ли вы к судебной ответственности? Обычно все коротко отвечали: не привлекался или повторяли вопрос и писали: к судебной ответственности не привлекался. Так, собственно, рекомендовалось отвечать. И вдруг это словечко «никогда». Василий впервые встретился с таким нестандартным, как ему показалось, странным ответом. Анкета принадлежала полковнику Дронову, который планировался к выезду в краткосрочную командировку в Индию сроком на семь дней. «Странно, — подумал Алексеев, — надо в понедельник поднять все его анкеты и посмотреть, как он отвечал на этот вопрос раньше».

Когда вечером Алексеев возвращался домой, ему вновь на ум пришло это словечко «никогда». «Что бы это могло значить? — думал он, — случайность, автоматическая запись, чудачество? Десятки раз человек заполняет одни и те же анкеты, торопится, пишет одно и то же, не вдумываясь в смысл своих слов. Конечно, такое может случиться», — продолжал размышлять про себя Василий.

В понедельник Алексеев снова вернулся к этой анкете. Он затребовал спецдело на Дронова и внимательно просмотрел все заполненные им за многие годы службы в Советской армии анкеты. Во всех анкетах слово никогда отсутствовало. В кадровом личном деле Василий ничего подозрительного не обнаружил. В характеристиках и аттестациях Дронов отмечался с положительной стороны, только в аттестации по окончании военного училища отмечались мелкие недостатки: обидчивость, замкнутость и некоторое высокомерие к товарищам.

Может быть, действительно за этим «никогда» скрывался своеобразный вызов: просто осточертело человеку писать многократно одно и то же, вот и написал по-другому? «А если это не случайно, — стучало настырно в голове у Алексеева, — тогда что? Боязнь, что обнаружат, когда-то действительно привлекался и скрыл этот факт? Нет, такое быть не может, это ерунда, чушь. Дронов весь как на ладони, с семнадцати лет в армии. Нет, нет, это противоречит здравому смыслу, физически он не мог быть привлечен, разве только мальчишкой?» Как ни пытался Василий оправдать Дронова, в голове контрразведчика вертелась мысль, которую он тщетно пытался отогнать прочь, но она настойчиво возвращалась и не давала покоя. Ему вспомнился случай, когда он работал в ГДР. Тоже вроде вначале казалось — пустячок, а ведь привел к серьезному делу. В разговоре агент, характеризуя одного своего знакомого собутыльника, заметил, шутя, что парень хороший, только пьет, дескать, как-то не по-нашему, не по-немецки. Василий полюбопытствовал, что это значит? «Слишком, — пояснил агент, — много, а выпив, начинает каяться в чем-то, плакать». Алексеев не прошел мимо этого, казалось бы, пустякового замечания, стал копать глубже. Попросил агента обратить внимание следующий раз на это, не скупиться на угощение, попытаться разговорить своего знакомого. В конце концов знакомый выболтал, что он не немец, а украинец, бывший полицай, проживал по фальшивым документам, скрывался от советских властей. Таким образом удалось разоблачить и обезвредить военного преступника и передать его в руки правосудия.


Еще от автора Александр Кадетов
Выстрел по «Ледоколу». Как Виктор Суворов предавал «Аквариум»

Автор книги — полковник запаса ГРУ Генштаба Вооруженных Сил РФ А. Кадетов прослужил в Вооруженных Силах России 40 лет, из них более 30 лет — в разведке.Ветеран ВОВ, Вооруженных Сил России, Военной разведки ГРУ.Три раза был в длительных зарубежных командировках на Западе.Автор нескольких книг и научных монографий.Личные данные и сведения о прохождении службы автора до сих пор не подлежат оглашению.Имя бывшего разведчика ГРУ Владимира Резуна, выступающего под одиозным псевдонимом Виктор Суворов, стало скандально известным после выхода в свет книги «Аквариум».


Рекомендуем почитать
Русская книга о Марке Шагале. Том 2

Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).


Страсть к успеху. Японское чудо

Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Джоан Роулинг. Неофициальная биография создательницы вселенной «Гарри Поттера»

Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.


Ротшильды. История семьи

Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.