Активная депрессия. Исцеление эгоизмом - [9]
Или, может быть, устроить бунт, демонстративно вести себя вопреки всем правилам и общепринятым смыслам, доказывая свою самостоятельность, вызывающе бравируя пренебрежением ко всем устоям?
А может быть, закапризничать, заболеть, лишить и “родителя”, и “взрослого” в себе сил?
Или научиться осуществлять себя - “дитя” в себе -в рамках необходимых моральных и физических обстоятельств? И научиться использовать их для жизненного творчества?
Как вообще отнестись к “ребенку”, что живет в тебе?... Как не проигнорировать его, заметить?
...Доброе утро! Оно - вечера мудренее, и ты “родитель”, умудрен пониманием, что правила - для жизни, а не жизнь - для правил и что ты - для “дитя” в тебе, а не наоборот.
“Взрослому” желаю быть наблюдательным и найти свой темп освоения информации.
А ты, “ребенок”, пробивайся, как бьющий из камней родник. Давай им, “родителю” и “взрослому”, силы. Осваивай твой мир: используй знания “взрослого”, прислушивайся к советам “родителя”...
Только всегда помни, что слишком жесткие берега могут сделать поток сточной канавой, а без них он может уйти в песок!..
Обереги другого... от себя
С добрым утром!
Пасмурно.
Неуютно и зябко тебе в этом мире, кажется, равнодушных к тебе людей.
Ты устал защищаться от их черствости, грубости, непонимания. Ты не успеваешь залечивать синяки, ссадины и раны в душе.
Но посмотри, как ты “защищаешься”!
Малыш от страха зажмурился и, не-видя обидчика, заслоняется беспомощными ручонками. Похоже, он - совсем беззащитная мишень для ударов! не видит вас.
Взволнованная девушка, разговаривая с тобой по делу, близит к тебе в замешательстве .свое дыхание, запах волос, шеи, ты уже, кажется, слышишь биенье ее сердца, вот-вот ощутишь собой урчание в ее животе, а она в смущении, зардевшись, еще и отворачивает от тебя в сторону лицо.
Юноша, показывая, будто ему море по колено, как в спасательный круг, вцепился в сигарету. То ли сломал ее, то ли проглотил! Он тоже смотрит в сторону и не видит, как, поверив в его браваду, девушка тоже потеряла дар речи и тоже старается важничать.
Оберегая себя так - “не видя обидчика” (попутчика, сослуживца, старшего или младшего в семье, начальника, чиновника или таксиста - всех, с кем приходится вступать в отношения) - оберегая себя так, мы не замечаем, как сами в этой судороге страха бессердечно задеваем наиболее уязвимые места другого человека. Провоцируем его нападение в ответ.
Вспомни, что ты делаешь, когда с самыми добрыми намерениями пытаешься сблизиться с желанным человеком, а он вдруг по непонятным тебе причинам избегает или отталкивает тебя?
Чем лучше ты относишься к этому человеку, тем с большим рвением ищешь встречи с ним, чтобы узнать, что случилось, и убедить, что его настороженность необоснованна..
Его же такое рвение часто еще больше настораживает.
Вот и ты, оберегая себя так, самой своей настороженностью, ожиданием нападения и готовностью к защите молча как бы обвиняешь другого (без всяких оснований!) в агрессивности[43], клевещешь на него, этим оскорбляешь — ... и получаешь сдачи!
Такая “защита” превращается в нападение и прямо ведет к избиению (моральному, физическому - что хуже? что лучше?), к которому ты не готов.
И опять — синяки, ссадины, раны.... В душе они не меньше болят, чем на теле.
Как это бывает в жизни?
Женщина рассказывает: “Я очень чувствительна. Мне обиды гораздо больнее, чем им (мужчинам). И я вынуждена скрывать, прятать чувства... держать их (мужчин) на расстоянии. Я этой болью... бессмысленной... сыта по горло!”.
Так отгородившись, одинокая женщина утрачивает способность ориентироваться в реальных отношениях, перестает чувствовать мужчин. “Бесчувственной”, ей нечем чувствовать! Ни непоказную доброжелательность, ни теплоту нормального отношения мужчины к женщине - ничего, кроме рождаемых ее собственной настороженностью, галлюцинаций[44]: якобы исходящих от мужчин угроз.
Настороженная, она не замечает, как старается обидеть каждого своим показным безразличием, презрением. Тем самым побуждает задетых мужчин лезть ей на глаза, назойливо “приставать”, чтобы... доказать, что у них в отношении нее нет никаких дурных намерений. Может быть, и хороших нет - никаких, кроме намеренья реабилитировать себя в ее мнении. Зависимые люди не любят, когда о них плохо думают.
Человек в переполненном автобусе, стоящий рядом с тобой, неловко повернулся. Он готовился скоро выходить. Резко задел тебя плечом. Ты уязвлен его пренебрежением. Как и почему тот толкается, что переживает он, -не твое дело. Ты резкими словами одернул его - взял реванш. Человеку зависимому, чтобы не ударить в грязь лицом, ему ничего не остается, как ответить в твоем тоне -еще резче, еще грубее... Он уже вышел из автобуса, а ты еще долго будешь, наливаясь гневом и обидой, придумывать, что надо было ему сказать еще...
У тебя совещание, а тут по телефону кто-то звонит тебе.
- Позвоните потом, я занят! - Бросаешь ты в трубку и тут же кладешь ее на рычаг.
Но снова звонок. Ты уже просто приподнимаешь и опускаешь трубку. Опять звонок! Ты взвинчиваешься. Ты уже кипишь. Наконец, говоришь тому, кто звонит:
