Аконит 2018. Цикл 1, Оборот 3 - [17]

— А сейчас увидите, как снимают восьмую серию нового сезона! — провозгласила женщина. — Аманда Блейк и блистательный Джеймс Гарнер оставят вам свои автографы.

Толпа завизжала. В это момент он скользнул в боковой коридор…

Его взяли в зале сценаристов, посреди столиков, за которыми хмурые люди стучали по клавишам печатных машинок.

— А вот и вы! — он выглядел встревоженным. — Все оказалось так, как я и думал.

Его собирались вышвырнуть на улицу, но передумали, когда он сказал:

— Раз уж вы здесь, хочу рассказать кое-что про те убийства. Про Машиниста. В моих силах помочь следствию!

И его доставили в отделение.

Он сидел в комнате для допросов. Напротив расположился капитан полиции Стоун, грузный седой человек. Поодаль стоял его помощник Сид Роджерс, красавец блондин.

— Как вас зовут? — спросил капитан.

— Филип Дик.

— Чем занимаетесь?

— Я писатель. Ну, то есть, писал до недавнего времени. Сейчас ничего не идёт…

Капитан почесал подбородок и сказал:

— Филип, ты заикнулся про Машиниста. Что ты хотел сказать? — на что-либо стоящее рассчитывать не приходилось, но и упускать ниточку нельзя. Дело о Машинисте зашло в тупик, а он продолжал убивать.

— Я читал о нем в газетах. Вы имеет ввиду тело в полях при И…

— Какое ещё тело?! — перебил капитан и ударил кулаком по столу. — Ублюдок привязывает людей к машинам. Ноги к одной, руки к другой. И газует. Людей разрывает пополам. О телах там и речи нет. Половинки. В поле он привязал девушку к комбайну…

— Можно я закурю?

— Тебе, может, ещё и пива принести?! Нельзя! Давай выкладывай! И не испытывай моё терпение, парень!

Филип вздохнул.

— Хорошо. Но прежде вам надо знать, зачем я пришёл в студию и что там делал, когда меня — он хихикнул — ловили. Моя третья жена Энн любит сериалы. Я бы не обратил на них внимания, если бы не греческий след в моей жизни. Словом, судьбы героев сериала списаны с греческих мифов. Одиссея, Илиада, Фиванский цикл и так далее. Я проверил. Ворвался в комнату сценаристов! И что? У каждого на столе — сборники древнегреческих мифов. Они просто передирают!

— Что ещё за греческий след?

— Ну, например, я страдал раньше агорафобией и тахикардией, оба слова происходят из греческого. Мою вторую жену звали Клео Апостолидес, что означает Вестница Истории. Забавно! Мне и самому кажется, что в прошлой жизни я был греческим учёным, ха-ха. Мифы древних греков проникли в мою жизнь. У меня была сестра-близнец, но она умерла вскоре после рождения. Мы с ней во многом похожи на Фрикса и Геллу, Кастора и Поллукса… Знаете, согласно Платону, внимания и познания достойны только основные Идеи, а множество предметов лишь только их форма. У зеркал и телевизора, например, одна идея. Сюжет сериала вкупе с греческим следом натолкнули на мысль, что мифы — это Идеи, а наши жизни — их проекция. Воплощения. У моих друзей судьбы Ясона, Федры и Андромеды. Круг за кругом греческие мифы прогоняются в реальности.

— Все это очень любопытно, но переходи к делу! — капитан подумывал вышвырнуть этого бородатого шизика с блестящими глазами.

— Ваш Машинист разрывает людей на части, так? Это Синид, он разрывал путников, привязывая их к верхушкам сосен. Убит Тесеем. Вряд ли вы поймаете Машиниста, он будет убит. Скорее всего, нарвётся на того, кто ему не по зубам…

Капитан его уже не слушал. Лейтенант Роджерс кратко поведал о том, кто такой Филип Дик. Писатель, наркоман, параноик. Но безобиден. Пару раз обращался в отделение, мол, его дом обшарили агенты ФБР, а до этого они, по словам Дика, предлагали ему шпионить за коммунистами. Любит кошек. Вторую жену действительно звали Клео Апостолидес.

— Свободен, Дик, — сказал капитан, а лейтенант Роджерс принёс издание «Распалась связь времён» и попросил подписать.

— Мне в детстве часто снился сон, — заговорил Филип, подписывая книгу. — Будто в кипе книг ищу свежий номер журнала «Удивительное», в нем есть рассказ под названием «Империя никогда не исчезала». И если прочесть рассказ, узнаешь Все'. Но я никак не мог открыть журнал. Потом этот сон сменил другой. За зелёными шторами таится ответ. Может фэбээровец.

Капитан засмеялся. Пользы от чудака никакой, но хоть повеселил.

— И сейчас я вспомнил, что видел эту штору на заднем дворе. У нас большой дом и много комнат, в некоторые мы даже не заходим, — Филип просиял и хлопнул в ладоши. — Сегодня я сорву покровы. Хотя это и страшно!

Сопровождаемый насмешкам, он ушёл.

— Где ты был? — спросила Энн, когда он переуступил порог.

Отмахнувшись, Филип медленно побрёл наверх. Зашёл в комнату на втором этаже. Перед ним было то самоё окно. Он отдёрнул зелёные шторы. На подоконнике лежала толстая книга. «Улисс» Джойса.

Он вышел на улицу и посмотрел на небо.

Столько лет земной шар вращается в космосе, и неизвестно, кто заставляет его это делать. На шаре все вращается известно как, — и те, кто в ответе за это, мертвы. Еврипид, Гесиод, Овидий, Гомер, Софокл — ведь это они оживили мифы и легенды, изложили их художественно, с их страниц начали они шествие, всевышнее вторжение. Авторы давно мертвы, и с них не спросишь.

От них остались только тени, и люди — марионетки теней. Это заговор, да. Заговор против человечества. Жизнь — сериал, и каждый день — новая серия. Филип не сказал об этом капитану, чтобы не ввергать его в ужас, который чувствовал сам.