Академия отступников - [40]

— И что, это, по-твоему, не одно и то же?

— Нет, — мотнул головой Дар. — Дома у тебя всегда высокая планка к которой ты просто не можешь дотянуться, потому что она слишком далека. Здесь же планки и вовсе нет — ты работаешь настолько, насколько сама сможешь. Дистанцию никто не задает, так что любой твой успех будет цениться выше.

— И что? Чем мне это поможет?

— Попытайся еще раз. Не оглядываясь на окружающих. И не говори сейчас, что ты и так выкладываешься на полную, это не так, и мы оба это знаем.

— Хорошо, чего ты от меня хочешь? — девушка скрестила руки на груди и недовольно посмотрела на Дара. Ей хотелось обидеться на него, но спутник был единственным, с кем она могла честно говорить о своей магии.

— Хочу, чтобы ты попробовала всерьез взяться за учебу. Не обращая внимание на преподавателей и других учеников. Без этого ты не сможешь выбраться из академии, а, значит, мы навсегда останемся в ее стенах. То, о чем говорил шаи Нар, не шутки, и не пустые угрозы. Магия Ашхема куда сильнее и надежнее, чем любые заклинания магов, и договориться с ней не получиться.

— И как, по-твоему, я должна развить силу без преподавателей? — Это было сказано без претензий или вызова — просто вопрос запутавшегося человека и не более.

— Для начала — сходи в библиотеку. Может ты сможешь там что-нибудь найти. Если же возникнут трудности — почему бы не обратиться к Глоссу?

В словах Дара была определенная логика, но упоминание куратора не вызвало особого восторга. Возможно, он просто ассоциировался у нее со всем плохим, что только могло быть в академии, потому что именно Глосса Рина встретила в первый же час своего пребывания в Ашхеме. И все же, профессор казался ей странной личностью. Он был примерно одного возраста с ее отцом, но вел себя куда строже и жестче. Хотя, может Аарон так же вел себя с другими людьми? В любом случае Римус Глосс был очень требовательным и строгим преподавателем. Он никого не выделял в толпе, а тех, кто забывался, как иногда это делала Фрейя, сразу же спускал на землю, напоминая, что он им не приятель.

Однако, объективно, за все это время он ни разу не придрался к Рине. Указывал на ее промахи, давал указания, что и как следует делать, но не больше, чем остальным ученикам. Гела не была сильна в боевой магии, но и самой слабой в классе не оказалась, что было приятно. Однажды девушка даже видела, как после занятий один из учеников подошел к Глоссу, и тот что-то стал ему разъяснять, хотя мог бы не делать этого — время его работы уже закончилось.

При всех своих недостатках, Глосс явно не был плохим человеком, да и профессором, судя по всему, был хорошим.

— Что, сомневаешься? — правильно прочитав ее мысли, спросил Дар.

— Да. Но ты прав — попробовать действительно стоит. Но сначала мы все-таки пойдем в библиотеку, — кивнула Рина. Предложи этот план кто-то другой, и она бы непременно заартачилась. Но это был Дар — друг, который ради нее согласился отказаться от своей истинной формы, и понимавший ее лучше, чем кто-либо другой.

Прошло несколько недель, прежде чем гела поняла, что одной ей уже не справиться. Она исправно проводила все свое свободное время в библиотеке и один за другим штудировала учебники. Дар искал на полках другую полезную литературу, а библиотекарь уже устала бегать за ним, объясняя, что носить книги в пасти — кощунство чистой воды!

Правда, радовало хотя бы то, что труды дали свои результаты. Рина стала лучше чувствовать и контролировать свою магию, а изготовление зелья перестало быть для нее таким мучением. Да, дома она вполне сносно умела справляться с этой задачей, но никакого удовольствия это ей не приносило. Теперь же девушка буквально чувствовала, как с каждым выученным заклинанием магия становилась послушнее. Она будто лилась в ее венах, уверенно циркулируя по всему телу.

Дарий был прав — без давления со стороны окружающих процесс шел легче, ведь какой бы ни был результат, он всегда был положительным для нее. Даже маленькие победы теперь вызывали радость и искренний восторг.

Это чувство было странным для Рины — она будто была свернута в тугой клубок из нервов, а теперь смогла постепенно раскрыться. Гела начала замечать, что и ко всему остальному стала относиться немного проще — теперь ее совершенно не волновало то, в каких условиях она живет, долго ли пробудет в Ашхеме, и кто находиться рядом. Хотя нет, с последним, конечно, она погорячилась — безумный квартет девиц все еще раздражал. Причем нельзя было сказать, что кто-то из них задевал ее — даже Фрейя оставила в покое, но что-то вдруг изменилось. Может быть это сама Рина стала более уверенной, или у нее просто не осталось времени на всю эту мышиную возню, она не знала, но на душе теперь было спокойно.

По сути, все что она делала до сегодняшнего дня, это было повторение того, что девушка учила еще в Йоденхеле. Но даже эти знания дались с трудом, ведь теперь Рина учила все заново и практиковала до тех пор, пока не получала желаемого результата. Однако, когда пришло время учить что-то новое, Рина все-таки решилась обратиться за помощью к Глоссу. Не сказать, чтобы она горела желанием сделать это, но оттягивать не стоило.