Аист, несущий смерть - [5]

Решив немного схитрить, и прокачать окружающую обстановку, я присела на краешек стула и старательно наморщилась. Я не уверена, как это выглядело со стороны, но буквально через секунду меня уже кто-то тряс за плечи и спрашивал, как я себя чувствую. Старательно изобразив резкую слабость, я попросила стакан воды, тут же молью за стаканом метнулась медсестра, и я, отметив ее темп, оценила и профессионализм, и жесткость дисциплины в данном учреждении. У нас в больнице никто и никогда так не метался. Даже когда человек реально умирал.

Потихоньку глотая невкусную  (явно бессолевую!) воду из стаканая огляделась. Стакан мне так быстро и услужливо сунула прямо в лицо медсестра, таким неожиданно резким движением, и так быстро, что мне пришлось резко отдернуть голову, чтобы не получить стаканом по зубам, при этом медсестра поглядела на меня подозрительно. «Здесь надо быть очень осторожной» — поняла я. В коридоре кроме меня и медсестры оставались три женщины, остальные видимо разошлись по палатам, две уже приготовились рожать, судя по огромным животам, а одна была стройная как пятиклассница, туго затянутая в халатик с розовыми слониками. Вообще надо сказать, что особой радости на лицах женщин, находящихся на лечении в данной клинике, я не замечала. Это было странно с учетом совершенно дикой, заоблачной стоимости одного дня пребывания в данном «коммерческом заведении». Однако, и мое недомогание, и мое повышенное внимание к пациенткам отделения, а может еще что-то, чего я не поняла и не отследила, было замечено медсестрой, и видимо, неправильно истолковано. Или, наоборот, правильно истолковано, поправила себя я, потому что меня тут же отправили обратно в палату.

— Идите, полежите, до обеда еще много времени, — медсестра с силой подняла меня со стула за локти и буквально впихнула в палату. Дверь за ней закрылась, я даже не успела поблагодарить ее за столько обходительное поведение. В который раз за короткий период времени я убедилась, что здесь творится что-то странное, это было заметно и в придавленном состоянии будущих мамочек, и в каком-то жандармском поведении медицинской сестры.

Но изменить я ничего уже не могла, в который раз проклиная себя за беспечность и сговорчивость, надо было как-то двигаться дальше, и во всем стоило искать свои плюсы, здесь, по крайней мере, меня никто не трогал, не спрашивал по нескольку раз за полчаса, как я себя чувствую, и я могла просто побыть в своей палате-келье одна. И это оказалось не так уж неприятно. Поэтому, чтобы не терять драгоценное время до обеда, не раздеваясь, я прилегла на жесткую кровать, натянула на себя жесткое покрывало и заснула. Но спала я намного дольше, чем могла этого ожидать.

Когда я выбралась из глубокого сна, был уже вечер. Обед я пропустила, и это также было странно: в нашей больнице в столовую будили всех, даже лежачих, хотя они и не принимали участие в больничной трапезе. «Может, мне в воде дали снотворное?» — мелькнула мысль, — «А зачем? Я вроде не буянила…» Есть мне совершенно не хотелось, на тумбочке лежал пакет с несколькими яблоками и апельсинами, сама мысль о которых наполнила рот кисловатой слюной. Дома яблоки я не ела, а апельсины мне очищал обычно Денис, в крайнем случае, если его не было рядом, я разрезала ножом круглый фрукт пополам, получая значительное удовольствие от запаха, чем от кисловатого и приторного вкуса, кроме того, от апельсинового сока у меня всегда щипало пальцы, изодранные борьбой с дезинфицирующими средствами на рабочем месте. Но чистить самой эти апельсины, брррр…

Поскольку заняться мне было нечем, я стала пристально разглядывать палату, прикидывая, сколько может стоить диковинная медицинская мебель, жалюзи, и лампа на стене  (отдаленно напомнившая мне по очертаниям Железного Дровосека из известной детской сказки). Мне не часто приходилось бывать на выставках медицинской мебели, но, судя по современным материалам и дизайну, оснащение этой клиники было едва ли не лучшим в городе. «Надо будет посмотреть в интернете, сколько примерно это может стоить…» — решила я прекратить бесполезное занятие, наблюдение за мебелью мне все равно не давало ровно ничего, что бы могло интересовать Дениса в его расследованиях и работе. Я подошла к окну и выглянула во двор больницы. Ничего нового, забор и традиционная помойка, порхающая вокруг нее дюжина воробьев, и жирный котяра, даже не повернувший голову от лени в сторону этих воробьев  (кормят его явно не Вискасом). В это время в моей сумке запищал мобильник, но общаться с Денисом мне не хотелось, поэтому я проигнорировала звонок, пусть поволнуется, собрала всю волю в кулак, и вышла в коридор отделения. На удивлениевечером там было практически пусто, видимо все пациентки находились в своих палатах, только медицинская сестра, уже другая, чем утром, лениво перебирала листки назначения около двери, на которой висела табличка с надписью: «Ординаторская». Медсестре, судя по ее лицу, было скучно, поэтому она окинула меня дружелюбным взглядом, и расплылась в дежурной улыбке.

— Вы новенькая? — спросила она участливо, явно желая произвести на меня хорошее впечатление.