Агидель стремится к Волге - [58]
— И впрямь, почему нам такое в голову не пришло? Нужно сообщить батше, пускай их накажет, — обрадовался Арысланбек.
Батыры поддержали его предложение, восклицая:
— Вот это мудро!
— Решено, будем писать письмо Ак-батше!..
Садир-мулла вышел в соседнюю комнату, где сидел вместе с матерью его двенадцатилетний сын Саит. Вручив мальчику бумагу и карандаш, он сказал:
— Улым, мы с агаями собираемся сочинить Ак-батше письмо. А ты будешь писать под диктовку.
И Сайт, сын старшины Тамьянской волости, стал аккуратно записывать все, что диктовали ему взрослые:
«Великий падишах!
Обращаемся к тебе, веруя в справедливость и милосердие твое, от имени народа Сибирской дороги Башкортостана…
…Как зима станет, воеводы с Верхотурья присылают к башкортам для ясачного сбора стрельцов. Тех ясатчиков мы возим нартами на себе, потому как место у нас лесное и зимою санных дорог нет. Верхотурские стрельцы остаются у нас, живут да кормятся во всю зиму. Мужчин гоняют в лес на промыслы за шкурками, а сами тем временем позорят наших жен, детей избивают. Деньги у нас вымучивают и куниц себе емлют. Ясак собирают не по книге, как положено, а сверх того, для своей корысти правят.
А когда мы сами приходим с ясаком на Верхотурье, воеводы нам ясачных книг не кажут, емлют ясак с лишком. Прежде платили мы по пяти куниц с человека, а ныне воеводы требуют по десять.
От такого насильства башкорты гибнут. Многие в разорении, задолжали великие долги, позакладывали жен, детей и разбежались. А положенный им ясак приходится платить другим.
У башкортов, которые живут в горных лесах, земли для хлебопашества нет. Летом саранками кормятся, а зимой рыбой пробиваются…»
Попросив сына переписать грамоту, чтобы оставить у себя копию, Садир-бей обвел гостей вопросительным взглядом.
— Ну, кто из вас возьмется доставить письмо в Москву?
Джигиты промолчали.
— Выходит, зря писали?
— Надо бы такого человека послать, который с Ак-батшой говорить сможет, — сказал Хары Мэргэн.
Садир удивился тому, что готовые на самые решительные действия батыры боятся ехать в Москву.
— Да, вижу я, не нашлось среди вас смельчаков… — с укором воскликнул он. — Хотите на меня эту ношу взвалить? Ну что ж, дождемся весны. Пускай дороги просохнут. Тогда и съезжу, если на то будет воля Аллаха…
— Э-эй, жди-дожидайся, покуда просохнут! — проворчал Баязан Туктамышев.
— Не хочешь ждать, тогда сам поезжай! — сказал ему Деуеней Давлетбаев.
— А вот и поеду! Отчего не поехать? Сам отвезу письмо в Москву!.. — решительно заявил тот.
Несколько человек, раззадорившись, изъявили желание его сопровождать. И вскоре, собрав меха в дар царю и его приближенным, конники-джигиты отправились в Первопрестольную…
II
Посланные к Белому царю с письмом батыры домой не вернулись. Бесследно исчезли. И лишь позже выяснилось, что по дороге на них напали воровские казаки, ограбили и забили их до смерти.
А тем временем в Башкортостане все шло своим чередом. Невзирая на наличие жалованных грамот Ивана Грозного и уложения Алексея Михайловича Романова от 1649 года, закреплявших права коренного населения, пришельцы все так же бесцеремонно продолжали теснить вотчинников с их законных земель.
Доведенные до отчаяния бесчеловечностью сборщиков податей башкиры Сибирской и других дорог бросали насиженные места и убегали к калмыкам и киргиз-кайсакам.
Не помогло и то, что старшина Тамьянской волости Садир-бей лично обращался к уфимскому и верхотурскому воеводам. Не было также никакого толку от жалоб, которые шли и шли в Москву одна за другой.
Между тем, словно в отместку никак не унимавшимся башкирам, воеводы затеяли строительство целой череды новых русских городов по берегам Исети, Асели и Миасса. Появились Арамильская, Камышевская, Багаряцкая, Верхне-Миасская-Чумляцская, Белоярская, Новопесчанская слободы, Колчеданский и Катайский остроги. На западе приступили к возведению Закамской линии, по которой за короткий срок были построены такие города, как Мензелинск, Заинек, Ерыклинск, Тиинск, Билярск, Новошешминск. Их заселяли пленными поляками.
Новый уфимский воевода, посулив калмыкам земли от Волги до Яика и Сакмары, стал подстрекать их против башкир и даже оказывал им военную помощь.
Положение коренных жителей становилось бедственным и отчаянным и, воспринимавшие поначалу переселенцев дружелюбно, башкиры стали испытывать враждебность по отношению к ним. Давние их мечты о создании самостоятельного государства терпели крах. Обнищавший от грабежей народ снова оказался на грани выживания.
Садир-бей не мог взять в толк, отчего так лютуют кильмешяки. И невольно закрадывалась мысль, что без царского благословения они вряд ли бы осмелились так поступать с башкирами — грабить их, в десятки раз взвинчивать подати, незаслуженно обижать и унижать, избивать их, измываться над женщинами.
Да, Белому царю наверняка все известно. Вон и стольник Языков да воевода Зеленов со своими казаками в укреплениях на Закамской линии объявились. Это явно неспроста…
А тем временем численность войска, присланного в Зауралье из центра России, выросла в несколько раз. Неуклонно увеличивалось и количество иноземных офицеров-наемников. Ходили также слухи, будто полковник Полуэктов
Казалось бы, культовый образ Салавата Юлаева разработан всесторонне. Тем не менее он продолжает будоражить умы творческих людей, оставаясь неисчерпаемым источником вдохновения и объектом их самого пристального внимания. Проявил интерес к этой теме и писатель Яныбай Хамматов, прославившийся своими романами о великих событиях исторического прошлого башкирского народа, создатель целой галереи образов его выдающихся представителей. Вплетая в канву изображаемой в романе исторической действительности фольклорные мотивы, эпизоды из детства, юношеской поры и зрелости легендарного Салавата, тему его безграничной любви к отечеству, к близким и фрагменты поэтического творчества, автор старается передать мощь его духа, исследует и показывает истоки его патриотизма, представляя народного героя как одно из реальных воплощений эпического образа Урал-батыра.
В романе-дилогии известного башкирского прозаика Яныбая Хамматова рассказывается о боевых действиях в войне 1812–1814 годов против армии Наполеона башкирских казаков, прозванных за меткость стрельбы из лука «северными амурами». Автор прослеживает путь башкирских казачьих полков от Бородинского поля до Парижа, создает выразительные образы героев Отечественной войны. Роман написан по мотивам башкирского героического эпоса и по архивным материалам.
В романе наряду с тяжелой, безрадостной жизнью дореволюционной башкирской деревни ярко показан быт старателей и рабочих. Здесь жизнь еще сложнее, поэтому классовое разделение общества, революционная борьба проявляются еще резче и многограннее.
Роман «Грозовое лето» известного башкирского писателя Яныбая Хамматова является самостоятельным произведением, но в то же время связан общими героями с его романами «Золото собирается крупицами» и «Акман-токман» (1970, 1973). В них рассказывается, как зрели в башкирском народе ростки революционного сознания, в каких невероятно тяжелых условиях проходила там социалистическая революция. Эти произведения в 1974 году удостоены премии на Всесоюзном конкурсе, проводимом ВЦСПС и Союзом писателей СССР на лучшее произведение художественной прозы о рабочем классе. В романе «Грозовое лето» показаны события в Башкирии после победы Великой Октябрьской социалистической революции.
«Микерия Нильская Лилия» ученого-ориенталиста, журналиста и писателя О. И Сенковского (1800–1858) — любопытная египетская фантазия, не переиздававшаяся более 150 лет. Глубокомысленные египтософские построения сочетаются в этой повести с вольтерьянским остроумием и пародийной наукообразностью. Издание сопровождается оригинальными иллюстрациями.
В книге собраны написанные в последние годы повести, в которых прослеживаются судьбы героев в реалиях и исторических аспектах современной украинской жизни. Автор — врач-терапевт, доктор медицинских наук, более тридцати лет занимается литературой. В издательстве «Алетейя» опубликованы его романы «Братья», «Ампрант», «Ходили мы походами» и «Скверное дело».
Пятьсот лет назад тверской купец Афанасий Никитин — первым русским путешественником — попал за три моря, в далекую Индию. Около четырех лет пробыл он там и о том, что видел и узнал, оставил записки. По ним и написана эта повесть.
Властительница Рима. Герцогиня Сполетская, маркиза Тосканская, супруга итальянского короля. Убийца пап Иоанна Х и Стефана VII. Любовница пап Сергия III, Анастасия III, Льва VI. Мать принцепса Альбериха. Мать и — о, ужас! — любовница папы Иоанна XI, бабка и — ……! — любовница папы Иоанна XII. Это все о ней. О прекрасной и порочной, преступной и обольстительной Мароции Теофилакт. «Выживая — выживай!» — третья книга серии «Kyrie Eleison» о периоде порнократии в истории Римско-католической церкви.
Три года преступлений и бесчестья выпали на долю Италии на исходе IX века. По истечении этих лет рухнул в пропасть казавшийся незыблемым авторитет Римской церкви, устроившей суд над мертвецом и за три года сменившей сразу шесть своих верховных иерархов. К исходу этих лет в густой и заиленный сумрак неопределенности опустилась судьба всего Итальянского королевства. «Приговоренные ко тьме» — продолжение романа «Трупный синод» и вторая книга о периоде «порнократии» в истории католической церкви.
Действия в романе происходят во времена противостояния Великого княжества Литовского и московского князя Ивана III. Автор, доктор исторических наук, профессор Петр Гаврилович Чигринов, живо и достоверно рисует картину смены власти и правителей, борьбу за земли между Москвой и Литвой и то, как это меняло жизнь людей в обоих княжествах. Король польский и великий князь литовский Казимир, его сыновья Александр и Сигизмунд, московский великий князь Иван III и другие исторические фигуры, их политические решения и действия на страницах книги становятся понятными, определенными образом жизни, мировоззрением героев и хитросплетениями человеческих судеб и взаимоотношений. Для тех, кто интересуется историческим прошлым.