Афганский кегельбан - [55]

— Ну она же тебя видела! — развел руками Таран. — Нет, она всех приглашала: и тебя, и Полину, и Лешку. Только про Борьку забыла, потому что он очень маленький.

— Ладно, сходим, — сказала Надька. — А теперь слушай боевой приказ! Пока мы во дворе гуляем, распихай все эти коробки по местам, кроватку и домик перенеси из нашей спальни в детскую. То есть вот в эту пустую комнату. Коврик постелить не забудь. Сейчас-то вроде тепло, а как зимой будет, неизвестно…

СЕНСЕЙ ВЕРНУЛСЯ

— Подъезжаем, господа-товарищи! — откатив дверь купе, прощебетала проводница. — Через десять минут прибываем…

— Бутылочки прибери! — сказал Сенсей, мотнув головой в сторону столика, на котором и под которым стояло штук тридцать единиц пивной и водочной посуды.

— Обязательно! — улыбнулась проводница. — Как выгрузитесь, так и приберу. Анальгинчику не примете?

— Спасибо, обойдемся, — хмыкнул Сенсей, — мы ж не наркоманы какие-нибудь…

Головы ни у него, ни у трех его спутников действительно не болели, хотя водка с пивом далеко не самое подходящее средство от похмельного синдрома.

Конечно, человеку такого уровня, как господин Сенин, вроде бы можно было позволить себе и целый вагон СВ снять, чтоб прокатиться до столицы и обратно. Но, во-первых, Сенсей отличался некоторой прижимистостью в деле расходов на личные нужды, а во-вторых, не хотел привлекать излишнее внимание к своей скромной персоне. Опять-таки, лучше три сопровождающих в четырехместном купе, чем один в двухместном СВ. Даже если весь вагон населить охраной по два человека в отдельных купе, это может дать меньший эффект, чем трое бойцов непосредственно под рукой. Конечно, насчет этого можно было и поспорить, но только не с Сенсеем.

Черный «Мицубиси Паджеро» подогнали прямо к вагону, и Сенсей уселся в салон, пройдя всего пару шагов от подножки.

— Где Федя? — спросил господин Сенин, ручкаясь с подчиненными.

— Не знаю, шеф! — виновато развел руками гражданин по прозвищу Бармалей, который сидел рядом с шофером. — Мы его ждали в «Куропатке», а он ни хрена не приехал. Думали, может, он прямо к поезду подкатит — ан нет! А вообще, я так думаю, боится он с тобой встречаться…

— Не понял? — сурово поднял бровь Сенсей. — Почему боится?!

— Дело вчера одно не связалось. Парамона и остальных в подворотне пошмаляли. Поблизости от «Марихуанской». Ну и Хром, который их подвозил, с грузовиком поцеловался — насмерть.

— Весело встречаете! — процедил Сенсей. — Что-нибудь уже узнали?

— Федя туда, к подворотне, ездил. А нам так доложили, что сам Теплов с ним контачил. Потом Федя звонил в «Куропатку» предупреждал, чтоб его до утра не ждали. С ним четыре пацана были.

— Ну ладно, — кивнул головой Сенсей, — обо всем этом — позже. Жмем в «Куропатку»!

Сенин отвалился на спинку сиденья, прикрыл глаза и задумался.

Нет, Парамоша, Пинцет и Сема не должны были вчера погибнуть. Во всяком случае, Сенсей им такой участи загодя не планировал. Все должно было пройти тихо-мирно и без каких-либо серьезных осложнений. В том смысле, что мужик, похожий на Энгельса, должен был принести пацанам кейс с одним «зеленым лимоном», а взамен получить компакт, который они давеча вместе просматривали в Клубе любителей природы и на котором Энгельс поставил маркером свою визу: «Знакомился» и подпись. Происходило это с глазу на глаз, и о том, что на диске записано, кроме самого Сенсея, не знал никто. Ни в «Куропатке», ни в «Лавровке», ни в Клубе любителей природы. Правда, знал тот, «похожий на Энгельса».

Вообще-то этот тип представился как Винцас Ионо Микутавичус, гражданин вильной и самостийной Летувы. Наверно, для того, чтоб пояснить, отчего у него нешибко чистое русское произношение. Сенсей вовсе не являлся крупным спецом по восточноевропейским языкам и вообще, кроме русского и матерного, никакими языками не владел. Поэтому определить по акценту, что господин Микутавичус вовсе не литовец, а, допустим, латыш, эстонец или даже американец шведского происхождения, Сенсей ни хрена не смог бы. К тому же Сенсею было глубоко по фигу, откуда и за каким лешим этот иностранец прибыл на береговскую землю. Интересовало господина Сенина, по большому счету, только одно: можно с этого импортного снять хорошие баксы или нет?

Ясно, что речь вовсе не шла о том, чтоб завести этого самого предположительного прибалта в подходящие кустики, дать ему по балде и вынуть из кармана бумажник. Так мелко Сенсей даже в юности не работал, тем более что в юности был примерным советским спортсменом, ничуточки не связанным с криминалитетом гоп-стопного направления. Должки случалось вышибать, конечно, но это было уже в годы перестройки и развития кооператорства.

Нет, когда госпожа Иванцова привезла Микутавичуса в Клуб любителей природы и познакомила с господином Сениным, первые наметки Сенсея сводились к трем основным предположениям. Первое: этот тип бескорыстный эколог-любитель, у которого имеются лишние бабки. Он готов из чистой благотворительности вкладывать их в просвещение сиволапых и дубоголовых россиян, дабы они не пилили так много леса и не шмаляли бедных зверюшек. Второе: мужик — честный лох, из которого можно вытянуть инвестиции в экономику области и, ободрав, как липку, отпустить обратно в Европу. Третье: Микутавичус — человек с головой и связями, который поможет «Белой куропатке» найти новый канал сбыта для «товара», от которого АО получало львиную долю своих не облагаемых налогами прибылей.