АДвокат - [100]

Большая Приголгофная улица, а также все переулки, отходившие от нее, ощетинилась и без того хлипким асфальтом. Один за другим шатались и уходили в небытие дома, а с ними и прятавшиеся в них шайтаны и прочая нечисть. Не дрогнули лишь стены Квартала Страданий, из которого с воплями выбегали черти с вилами в собственных шеях.

— Велик гнев Господень, — вырвалось у меня в ужасе. Я рухнул на колени, прижав к себе ревущую белугой Ясмин, обнимавшую мои ноги. — Я даже представить себе не мог.

— Бедный, бедный АДвокат… — раздался за нашими спинами протяжный и сладкий, как мед, голос Гадиэля. — Надо было тебе остаться в Бэздне, чтобы не видеть всего этого.

Но я, конечно же, смотрел на все происходящее, не отрывая глаз, будто кролик, сидящий перед удавом. Я видел, как носится над нашими головами Кезеф, разрушая место, которое мне доводилось уже считать своим домом, в отсутствие лучшего. В какой-то момент ангел разрушения простер свои мощные руки вверх, «под купол» Ада, намереваясь обрушить всю его конструкцию.

Субстанция, заменявшая в Преисподней небо, пошла трещинами. Она была создана, наверное, из пыли, лавы и эссенции самого Зла. Огромные куски ее откалывались и падали вниз, взрываясь прямо в воздухе. Мои веки покрылись пылью, а глаза едко щипало, но я продолжал смотреть. В какой-то момент мое сознание зафиксировало, что на месте отрывающихся от «купола» глыб, между образовавшихся щелей пробивается свет. Я прожил в мире смертных 26 лет, а также пробыл в Чистилище несколько часов — достаточно, чтобы знать, что свет этот не происходил ни из одного из этих реалмов. Свечение доносилось к нам прямо из самого Рая.

— Не думала, что когда-нибудь увижу его, — Ясмин даже перестала плакать, зачарованная лучами, освещавшими разрушенный Подземный мир. — Надо же…

Не отрывая глаз от света, я прямо на коленях пополз в сторону, поближе к его источнику, сиявшему в небе. В моей голове отголосками доносился голос Гадиэля, ангела, сумевшего провести все силы Зла в Аду. Он говорил, что это просто, так как Бог не видит и не слышит ничего, что происходит в Преисподней. Господь всемогущ, он знает все, что творится в каждом уголке Вселенной. Везде, кроме Подземного мира, скрытого от его глаз и ушей «куполом» из копоти, угля и Дьявол знает чего еще. Именно эту преграду успешно смог разрушить Кезеф, да так сильно, что силы Зла узрели свет с самих Небес.

— Отче наш, иже еси на небесах… — очнувшись, словно, ото сна, лихорадочно стал соображать и шептать я. — Господи, я знаю, что сейчас ты слышишь меня, точно знаю. Впервые за тысячи лет к тебе обращаются из Ада, уверен, это давно забытое ощущение должно привлечь твое внимание.

— Ты чего там делаешь? — напрягся за моей спиной Гадиэль, заметив, что я сложил руки в молитве. — Что за… НЕТ!!

— Не мешай, я с Богом разговариваю, — не без ехидства отозвался я, не оборачиваясь. Мне было плевать, даже если бы ангел проткнул меня сейчас своим змеиным жалом-косой, я все равно успел бы сказать все, что должен был. — И он, к твоему сведению, меня отлично слышит.

Гадиэль бросился ко мне, но на его пути встала Ясмин. Эта женщина была на грани помешательства: усталая, голодная, злая и немытая. Возможности, сколько получится, побить ангела или вообще любое существо, попавшееся ей на пути, она поджидала уже много часов.

— Господи Боже, я, даже будучи полным идиотом, вижу и осознаю весь смысл того грандиозного плана и проекта, который ты осуществил, — тараторил я, и не могла быть моя молитва более искренней. — Я прекрасно понимаю, зачем ты создал Ад. Потому что невозможно нормально работать и совладать с нами, с кошмарными, падшими, мерзкими созданиями. Но я также осознаю, почему по твоей воле было заключено Соглашение с этим самым Адом, и он не был уничтожен. Ведь, подписав его, ты, значит, увидел в этом хаосе и мраке какую-то разумность, надежду на самоорганизацию, что ли. Если бы ее не было, ты бы просто поубивал всех в одну секунду, Господи, что, не так?

— Замолчи… — все приближался ко мне Гадиэль, несмотря на то что моя вампирша тянула его за косу, рискуя быть поцарапанной.

— И если бы мы, злобные и греховные существа, реально были повинны в том, что нарушили это Соглашение, наплевав на все то разумное и адекватное, что есть в нас, я первый бы сказал тебе что-нибудь типа «Господь, жги!». Но жители Ада ни в чем не повинны! Нет, один, безусловно, повинен, и его будут судить, если нам дадут шанс, но нас обманули. Теперь ты можешь увидеть это сам, Господи, и понять, что я не вру, потому что от тебя ничто не утаишь, — не умолкал я, простирая руки к тому, что уже совершенно точно было теми самыми Небесами.

Вокруг меня рушился Ад, а я все говорил. Мне хотелось рассказать Богу все, что случилось, начиная со дня обнаружения Астаротом и мною расчлененного ангельского трупа. Я, конечно, не был уверен в том, что Господь слышит меня, но даже у служителя сил Зла может быть одна сумасшедшая надежда.

— Я, признаюсь, очень зол на ангела Гадиэля, Господи, но, наверное, его надо понять и простить, ведь он столько лет был обижен на весь мир, и на тебя в том числе, — завершил свою молитву я. — Давай так, Господи: я его прощу, а ты уж как-то сам разберись, если можно. Прости, что обратился к тебе в таком обстановке, со спешкой, но если каждый ангел будет творить без твоего ведома все, что посчитает нужным, где же мы все окажемся, Боже? Мне кажется, что в Аду, но ведь ты придумал Преисподнюю как запасной вариант, разве нет?