Адмирал Лазарев - [69]

.

«Азов» шел под флагом контр-адмирала Гейдена. Встреченный перекрестным огнем батарей Наваринской крепости и острова Сфактерия, он не отвечал ни одним выстрелом и продолжал свой путь до определенного заранее места. Остальные русские корабли последовали этому примеру. В совершенном молчании шли они друг за другом до назначенных точек позиции и, только заняв их, приняли участие в сражении.

А. П. Рыкачев пишет: «Мы в это время следовали за кораблем «Азов» в совершенном дыму, в самом разгаре начавшейся битвы. Направо была у нас Наваринская крепость, налево — сильные батареи острова Сфактория. По обе стороны у входа горели брандеры, угрожая нам пожаром. Весь неприятельский флот, построенный в три линии полукружием, был перед нами, действуя уже всеми своими орудиями. Если прибавить к этому еще то обстоятельство, что густой дым закрывал не только тесный и мало известный нам проход, но даже и всю губу, то нетрудно составить себе хотя приблизительное понятие о том затруднительном положении, в котором мы находились»^{264}.

Тем не менее «Азов», а вслед за ним и другие русские линейные корабли и фрегаты стали на якорь на местах, для них назначенных.

Крепости и батареи вели сильный картечный огонь, причинявший большой вред рангоуту и парусам. Было много раненых.

Но «с первого же нашего залпа, — как свидетельствует А. П. Рыкачев, у которого осколком был ранен брат, — и залпа с французского корабля «Бреславль», находившегося у нас справа, батареи и крепости совсем замолчали. Покончив с батареями, в густом дыму, под выстрелами всей правой стороны турецкого флота, шли мы вперед за кораблем «Азов», действуя на оба борта»^{265}.

Через некоторое время мимо линейного корабля «Ган-гут» пронесло горящий турецкий корвет в неприятельскую линию, где не более как через пять минут он взлетел на воздух.

«Гангут» (командир — капитан 2-го ранга А. П. Авинов), став на якорь, действовал батареями одной правой стороны против трех турецких фрегатов. Корабль «сильно терпел» от вражеского огня, но потом его прикрыл линейный корабль «Иезекииль» (командир — капитан 2-го ранга И. И. Свинкин). Густой дым с обеих сторон мешал хорошо видеть действия остальных судов союзного флота. Французский адмиральский фрегат «Сирена» сильно пострадал, зато дравшийся с ним египетский корабль уже горел. Английские корабли «Альбион» и «Генуя» громили два линейных турецких корабля и один фрегат. Адмиральский корабль «Азия» помогал им своим правым бортом, а левым действовал против египетского фрегата. Линейный корабль «Азов», которым командовал М. П. Лазарев, частью своей левой батареи бил по вышеназванным вражеским кораблям, а продольными выстрелами наносил ущерб 80-пушечному турецкому кораблю, дравшемуся с «Альбионом». В то же самое время «Азов» не прекращал огонь по фрегату Таир-паши и «сам много потерпел под выстрелами всего полукружия турецкого флота»^{266}.

Союзному флоту противостоял неприятель впятеро сильнейший. Сражение продолжалось около четырех часов и закончилось уничтожением турецко-египетского флота. Экипажи, покидая суда, зажигали их, и беспрерывные взрывы подвергали союзников большой опасности.

Следует отметить, что наиболее решительно и искусно в этом сражении действовала русская эскадра под командованием контр-адмирала Гейдена, разгромившая весь центр и правый фланг неприятельского флота. Именно она приняла на себя главный удар противника и уничтожила большую часть его кораблей.

Когда взлетел на воздух вражеский 64-пушечный корабль, громогласное «ура!» по всей русской линии стало знаком того, что достигнута полная победа.

А. П. Рыкачев пишет: «Признаюсь, этот взрыв турецкого фрегата вряд ли кто из нас забудет во всю жизнь. От сотрясения воздуха корабль наш содрогнулся во всех своих членах. Нас засыпало снарядами и головнями, отчего в двух местах на нашем корабле загорелся пожар, но распоряжением командиров и проворством пожарных партий огонь был скоро погашен без малейшего замешательства. После взрыва нашего ближайшего противника мы продолжали действовать плутонгами[51] по корветам, бывшим во второй линии сзади фрегатов. Суда эти, отрубив канаты, буксировались к берегу, но, не достигнув оного, тонули, а люди спасались вплавь»^{267}.

В довершение ко всему взлетел на воздух 80-пушечный турецкий корабль, дравшийся с кораблем «Азия». После этого сражение уже было совершенно выиграно. «Кругом все горело. Беспрестанные взрывы оттоманских судов освещали торжествующий союзный флот, и к шести часам вечера пальба по всей линии умолкла. Соединенному флоту сдались два 90-пушечных корабля и три больших фрегата. Взлетели на воздух один корабль и 11 фрегатов. Прочие суда прекрасного флота египетского паши были частью потоплены или брошены на берег; одним словом, флот Ибрагима был уничтожен»^{268}.

Сражение продолжалось, пока совершенно не стемнело, но отдельные заключительные эпизоды его не прекращались всю ночь. Важно отметить, что истребление не кончилось с пальбою. Турки, опасаясь, что суда попадут в руки победителей, зажигали и взрывали многие из них, еще пригодные к использованию.